А Тышлер? Любил, посылал деньги и письма, звал дочку в гости…
Интермеццо
Говорят, в «сталинскую» эпоху — не было личной жизни. Еще как была! Таких дружб, таких любовей еще поискать. Воздух накален, все в душе дрожит и вздрагивает — и одна отдушина — любовь! Для тех, кто привык к «перегрузкам», скучно было жить на Западе, в догорающей «европейской ночи», если воспользоваться названием сборника стихов Владислава Ходасевича. Роберт Фальк потому и сбежал из «благословенного» Парижа, что там не хватало «энергии», сплошная энтропия. Зато тут все «искрило», к чему ни прикоснись. Айседора Дункан на всю жизнь запомнила свою, ой, какую неблагополучную, но подлинную «русскую любовь». Это в начале 1920-х годов. Режиссер, актер, художник Гордон Крэг не только «покорил Россию», еще до революции поставив в Московском Художественном театре совместно со Станиславским и Сулержицким «Гамлета» (1911), но и был совершенно покорен в 1930-е годы Мейерхольдом, Тышлером, Михоэлсом… Философ Исайя Берлин в конце войны, встретив в Ленинграде Анну Ахматову, еще много лет не мог изжить этого впечатления (и увлечения), да так, кажется, и не изжил. Чужестранцы попадали в атмосферу немыслимых грозовых разрядов. А какие встречи тут, какие страсти, какие изломы судеб?! Где еще встретишь такой «тройственный союз» живущих вместе людей, где она любит мужа, ее любит возлюбленный, а муж любит совсем другую. Но живут все вместе, втроем в одной квартире, не нарушая чужой «суверенности». (Маяковский, Лиля и Осип Брики.) Прямые уроки «Что делать?» Н. Чернышевского!
Сталинский террор касался и художников, хотя, может быть, в меньшей степени, чем писателей. Сажали (и расстреливали) их подчас не из-за живописи, а из-за политических доносов, сидящих родственников и других «статей». В 1930-е годы расстреляли замечательного живописца Александра Древина, оставив безутешной Надежду Удальцову (их брак был редкостно гармоничным, о чем можно судить даже по их пейзажам, как бы взаимно друг друга дополняющим). У Древина — все движение и полет, у Удальцовой — редкая «пространственная» выверенность и гармоничность. Но после его гибели в ее пейзажах прибавилось полета и движения, прибавилось «неба», словно она стала писать «за него».
В 1938 году арестовали талантливейшего Михаила Соколова (по доносу). Как художник он был в чем-то родствен Тышлеру, во всяком случае, его «прекрасные дамы» писались и рисовались на той же романтической волне. В начале 1930-х арестована (а потом в лагере расстреляна) сподвижница Казимира Малевича Вера Ермолаева. Арестована из-за брата ученица Фалька Ева Левина-Розенгольц. Если художников в лагере не уничтожали, они продолжали работать, причем на пределе возможного, превышая свой прежний уровень (таков Михаил Соколов, посылавший своей знакомой из лагеря замечательные графические пейзажные миниатюры). У Евы Левиной-Розенгольц после лагеря начался новый период творчества, гораздо более глубокий, «метафизичный» и самобытный, чем прежде… Творческая личность сопротивлялась хаосу и энтропии до последнего!
