Теперь, перед лицом военной угрозы, особенно важно сплочение женщин-социалисток, посланниц пятнадцати стран. Они возвысят голос против войны. За избирательное право для женщин!
Неподалеку от городских стен Штутгарта зеленеет огромный луг.
Сегодня многие штутгартцы пришли сюда с семьями. Да, сейчас жены не остаются дома: страницы «Равенства» теперь читают в каждой квартире, а ведь именно к женщинам обращает свое слово газета.
Сегодня на конгрессе Клару избрали секретарем Международного женского бюро.
— Смотрите, вот она! — кричит кто-то. — Вот она уже поднимается на трибуну.
Боже мой, Клара! Совсем недавно ей исполнилось пятьдесят. Многие здесь знали ее, когда Кларе было и тридцать и двадцать. В тяжкие годы Клара была с ними. И первые слова правды о женской доле они услышали от Клары. Впервые именно от нее — слова протеста!
Клара все та же. На трибуне она проста и естественна. Ее слова понятны всем. О чем они? О русской революции, о том, что в мире есть страна, где пролетариат открыто выступил против царизма. Там в боевых шеренгах шли и женщины…
Снова она говорит о том, что всего больше волнует собравшихся здесь, — об угрозе войны.
— Такой многолюдный и представительный конгресс! Событие. Кажется, около девятисот человек… А нас, немцев, больше всех! Почти триста делегатов. Это хорошо или плохо? — спрашивает Роза.
— Это и хорошо и плохо. Ты же видишь, Роза, сколько в нашей делегации соглашателей. Ожидать от них смелости в решении вопросов трудно.
Роза шепчет Кларе на ухо:
— Посмотри, впереди налево сидят русские. Видишь, крайний оперся рукой о колено? Это Владимир Ленин.
Клара заметила его и раньше. Не потому, что в нем было что-то броское, обращающее на себя внимание. Просто она с особым чувством исподволь оглядывала русскую делегацию.
— А кто это рядом с ним?
— Луначарский. Как и Ленин, очень образован и блестящий оратор.
Ленин внимательно слушал своего соседа, что-то говорившего ему, и время от времени усмехался. Усмешка его была добродушной… Клара еще не знала, какой язвительной она может быть.
— Я тебя познакомлю с Лениным, — шепчет Роза.
— Удобно ли?
— Почему же нет? В перерыве.
— Ты уже слышала его?
Да, конечно, Роза встречалась с ним.
— Его жена тоже в партии. Ее зовут Надежда Крупская.
— Какая она?
— Очень скромная. И миловидная.
В зале все еще негромкая разноголосица, словно настройка в оркестре. Август Бебель окружен англичанами: здесь его друзья, с которыми он встречался, приезжая к Энгельсу в Лондон. Небольшая изящная фигура Августа выделяется среди несколько мешковатых, рослых мужчин в скромных темных костюмах.
