Тайгер, стряхнув с себя оцепенение, произнес:
– Джентльмены, вы на машинах?
– Конечно, сэр! – произнесло одновременно несколько голосов.
– Тогда давайте покинем это место, – сказал Тайгер. – Там, внизу, – он указал пальцем на огни города, ярким бисером усыпавшие темные холмы, – есть один хороший бар, где я и отвечу на все ваши вопросы.
Репортеры онемели от такой милости, а подоспевший пьяный восхищенно твердил:
– Я всегда говорил, что мистер Бах широкая натура, свой парень, – пьяный не договорил. Один из приятелей оттеснил его в сторону.
– Не обращайте на него внимание, сэр!
– Ничего, ничего, – добродушно улыбнулся Тайгер. – Ну, что, джентльмены, по машинам.
Они спускались вниз по черной ленте дороги. Репортер лихо вел свою машину, почти не сбрасывая скорость на поворотах.
На заднем сиденье мотался из стороны в сторону пьяный, подавая время от времени невнятные звуки.
– Это он от огорчения, – пояснил репортер. – Набрался потому, что не смог взять у вас интервью. Очень хрупкая психика.
– А у вас? – поинтересовался Тайгер.
Репортер пожал плечами и вместо ответа спросил:
– Так где же расположен тот бар, мистер Бах?
– Сейчас прямо, потом направо и два квартала вперед, – не задумываясь, ответил Тайгер.
– Но, насколько я знаю, там нет никакого бара, – осторожно заметил репортер.
– Ну, возможно, я путаю, – беспечно произнес Тайгер. – Последний раз я был там лет пятнадцать назад. Вы знаете какое-нибудь другое подходящее место?
– Конечно, сэр! – ответил репортер и прибавил скорость.
Минут через десять они остановились под мостом с восьмиполосным движением.
Репортер выбрался из машины, обошел ее и открыл дверцу с противоположной стороны.
– Прошу вас, мистер Бах, в этом заведении достаточно прилично и тихо.
– Предупреждаю, джентльмены, в вашем распоряжении пятнадцать минут, потом вам придется меня оставить, – сказал Тайгер, входя в бар.
Спустя четверть часа, когда за репортерами закрылась дверь, Тайгер отодвинул в сторону нетронутый стакан с виски и задумался. Он размышлял о том, что предпринять дальше. Стол, где он сидел, находился в самом темном углу бара, куда не дотягивался свет от трех неярких светильников. Тайгер отодвинул стакан и, подойдя к стойке, снял золотые запонки с камнями, заколку с галстука и положил все это в черную пластмассовую тарелку для мелочи.
Мулат бармен целую минуту таращил на Тайгера удивленные кофейного цвета глаза, в которых отражались огни светильников, затем с кривой, недоверчивой ухмылкой протянул руку к тарелке и поднес ее ближе к свету. Камни на запонках заиграли чистым желтоватым светом, заколка брызнула целой россыпью фиолетовых огней.
