«Все же хорошо, что я ее пригласила»- подумала Ника, а вслух сказала:
— Допустим, но лучше давай без дармá, его и в жизни хватает.
— Какая ты зануда! Выкладывай, что случилось. С таким настроением, милочка, нормально не сыграешь. Я уже начала скучать. У тебя болит что-то?
— Да-нет.
— Отец вернулся?
— Нееет.
— Кошмары?
— Не в этом дело.
— Тогда в чем?
Ника не хотела снова чувствовать себя глупо, поэтому начала издалека:
— Как бы это объяснить? Я сегодня, то есть, конечно, уже вчера… видела человека, которого считала давно умершим.
Лушана на мгновение замерла в немом предвкушении, но смекнув, что повествование уже закончено, озадаченно поинтересовалась:
— Та-а-ак, и что?
— Ну… и… все, — ответила Ника. — Мне просто никто не верит.
— Походу у тебя действительно паранойя, — со всей серьезностью мормоликов, сказала Лушана. Потом погладила лиловые волосы и засмеялась:
— Хотя знаешь, у меня тоже такое было. Я как-то написала некролог про Биллибо Бора, а через три дня после выхода газеты, я увидела его в переулке. Мне было так страшно, чес-слово! Правда, я боялась, что меня уволят за дезинформацию. Но хвала богам Биллибо Бор не подал опровержение. Быть может, это был его призрак. А тебе не могло показаться?
Ника пожала плечами, как правильно вчера заметил Репентино — она уже сама себе не верила.
— Возможно, я обозналась. Возможно, нахлынувшие воспоминания и злость множенная годами сбили меня с толку, — сердито заговорила Ника. — Потому что на самом деле, я бы очень хотела, чтобы он был жив.
— Это ты про кого?
— Про Грегори Фроста, — чуть ли не выплюнула его имя Ника.
На секунду во взгляде мормолики вспыхнуло озарение, но потом Лушана скромно спросила:
— И что?
Никария Верис даже оскорбилась некомпетентностью приятельницы. А ведь лилововолосая девица ни разу не появлялась в храме Рубикунда и хоть была любопытна, но неужели не настолько дотошна, чтобы знать всех участников трагедии по именам.
— Что? — пристыженная тяжелым взглядом приятельницы, спросила Лушана. — Я слышала про огненного барона, малумах, или как они себя называют — уроборийцах. Я знаю про странный договор директората ЦУМВД и посла Датрагона. Но ничего конкретного про Фроста.
— Тогда тебе меня не понять, — разочарованно сказала Ника.
— Ну, так объясни. Его имя не указано ни в одном официально документе.
— Потому что он считался мертвым.
— А ты была в него влюблена, что ли?
— Рехнулась?
— Тогда что?
— Он и еще пара наставников впустили на территорию храма тех самых малумов — этих ящеров, если ты не знаешь, которые жгли и жрали все, что им попадалось на пути. А Фрост… Фрост убил мою маму.
