— О, господин Пуаро! — воскликнула сияющая мисс Карнаби. — Это было бы замечательно!
Она захлопала в ладоши, Эмилия восторженно закричала, Август залаял и завилял хвостом.
— Что касается тебя, мой друг, — ласково сказал Пуаро, обращаясь к пекинесу, — у тебя есть одна вещь, которую я хотел бы взять. Это твой плащ-невидимка, он мне так нужен. Во всех случаях похищения никто и не догадывался, что в дело вовлечена вторая собака. Август поистине обладал львиной шкурой-невидимкой.
— Как вы правы, господин Пуаро, — сказала Эми Карнаби. — Ведь согласно древней легенде, пекинесы некогда были львами. И от львов у них осталось львиное сердце.
— Август, по-видимому, это тот пес, — поинтересовался Пуаро, — который достался вам в наследство от леди Хартенфилд и в смерти которого вы так успешно всех уверили? И вы не боялись за него, когда он один возвращался после операции домой? Один среди интенсивного уличного движения.
— О нет, господин Пуаро, — гордо сказала Эми Карнаби. — Ничуть не боялась. Август такой умный. Я научила его переходить улицу, он даже постиг принцип одностороннего движения на некоторых улицах.
— В таком случае, — улыбаясь, сказал Пуаро, — он превзошел в этом многих людей.
Сэр Джозеф принял Пуаро в своем кабинете.
— Ну как, господин Пуаро, — самодовольно спросил он. — Есть что-нибудь, чем вы можете похвастать?
— Прежде всего, сэр Джозеф, — не обращая внимания на его тон, — сказал Пуаро, — позвольте задать вам один вопрос. Я знаю, кто преступник, и уверен, что смогу привести достаточно доказательств, чтобы вы подали на него в суд. Но я сомневаюсь, что в этом случае вы получите назад ваши деньги.
— Не получу назад свои деньги? — Сэр Джозеф от возмущения побагровел. — Почему?
— Я не полицейский, — спокойно продолжал Пуаро, не обращая внимания на реакцию собеседника. — В этом деле я преследую только ваши интересы. В случае, если вы не будете подавать на этого человека в суд, деньги вам будут возвращены.
— А-а… — сказал сэр Джозеф. — Это совсем другое дело. Об этом надо подумать…
— Какое решение вы примете, такое и будет, — сказал Пуаро. — Строго говоря, в этом деле вам бы следовало принять сторону общественности. Многие люди были бы на вашей стороне.
— А почему бы им не быть на моей стороне, — угрюмо проворчал сэр Джозеф. — Ведь это не их деньги. Больше всего ненавижу быть обманутым. Никто еще, надув меня, не остался безнаказанным.
— В таком случае, — сказал Пуаро, — жду вашего решения.
