День уже клонился к вечеру, а Роун все сидел и размышлял о человеческих женщинах, потом о мужчинах, древних городах… и героях, которые покинули своих женщин, чтобы найти новые миры обитания, но так и не вернулись домой, погибнув на этом непроторенном пути.
Молодые грасилы уже давно исчезли в роще. Первая луна все еще бледным пятном висела в небе, становясь все ярче и ярче. Вскоре взойдет серп антилуны, и церемония начнется. Роун мысленно пожелал Клансу самого хорошего, надеясь, что женщина не станет сильно смеяться над ним и над его рукой без крыла.
В сторону рощи, что-то возбужденно обсуждая и смеясь, направилась еще одна группа молодежи Но это были не грасилы.
В наступивших сумерках Роун пытался их разглядеть Поняв, что это веды, заинтересовался — что делают они здесь, на окраине города, так далеко от своего богатого квартала?
— Может быть, убили какого-нибудь веда? — уже вслух полюбопытствовал Роун.
Он обратился к матери, стоявшей в дверях, — она умудрялась быть в курсе всех новостей, однако предпочитала о них не распространяться.
— Если и убили, — равнодушно сказала она, — мне незачем об этом знать, а тебе и тем паче. Идем лучше ужинать, ведь не собираешься же ты торчать здесь всю ночь, привлекая внимание всякой дряни…
Но Роун продолжал сидеть, наблюдая за проходившими мимо ведами. Их чешуйчатые одежды поблескивали даже при вечернем тусклом освещении Шествовали они прямо, почти как люди, беседуя на своем языке.
— Это дети, — наконец сделал вывод Роун и пошел в дом, — приблизительно моего возраста.
— Им около пятидесяти, — уточнила мама, накладывая тушеные прозрачные зерна в тарелку — Они еще только подростки.
— Один из них — аристократ. Я успел заметить радужный квадрат на его щеке.
Роун задумался. Ну и великолепная же у этих ведов жизнь. Красивые дома, шикарные сады, бесконечные игры в ямки и цветные шары, и живут почти вечно.
— А когда я умру? — поинтересовался Роун. От неожиданности отец выронил нож с насаженными на него пурпурными плодами.
— А почему ты спрашиваешь об этом?
— Да так, просто подумал. Вот веды, к примеру, развиваются до бесконечности, грасилы умирают сразу, если разобьются. Ну а как же я?
— Видишь ли, Роун, я никогда не уходил от твоих вопросов, — сказал отец. — Отвечу тебе и сейчас — ты будешь жить долго. Вот смотри, мне уже сто восемьдесят, но у меня еще уйма лет впереди. Ты же будешь жить еще дольше потому, что ты настоящего земного происхождения, малыш.
