- Тринтом меня кличут, а напарника моего зовут, - он кивнул в сторону телохранителя, который рассматривал свой покореженный ударом льда арбалет, - Янгор.
Прикрыв глаза, я задремал, вот уж чего-чего, а этого совершенно не ожидал. Сквозь дрему слышал, как вернулся Ивлус. Открыть глаза и спрашивать, сил нет. Вот привели коней, Ворон внимательно меня обнюхал и горестно каркнул. Два воина стащили тела погибших в одно место, один остался, а второй вскочив на коня, отправился в сторону замка Кин. Графиня давала какие-то указания и несколько раз подходила ко мне, что-то спрашивала, трогала лоб, хмурилась и возвращалась к раздаче указаний. Да что ж такое-то? Сил нет, но и уснуть не в состоянии. Напрягся и сел, встряхнул головой, слух вернулся, но в глазах еще двоится.
- Рэн, ты как? - присаживаясь на корточки возле меня, спросила Кин.
- Нормально, устал просто, - ответил ей и, оглядевшись, спросил: - Что происходит?
- Милорд, - начал докладывать Ивлус, - мы потеряли десятерых, один телохранитель и вы ранены. Бандиты, устроившие засаду, бежали, оставив на поле боя оружие и своих убитых соратников. Раненых среди них не обнаружилось, наверное, с собой взяли или добили.
- Воина куда отправили? - я погладил морду Ворона.
- В ближайшую деревню, он там мужиков организует, надо похоронить погибших, да трофеи собрать, - пояснила Кин.
- Кто устроил нападение, выяснили? - задал вопрос Ивлусу.
- Нет, - он отрицательно покачал головой, - опознать никого не удалось, и при себе у них никаких бумаг не обнаружилось.
Кое-как взгромоздился на Ворона, и мы двинулись в сторону города. Налоги уплатить необходимо. К вопросу о нападавших вернулись в пути, все указывало на соседей, но вот фактов нет. Вдруг еще какая-то сила нарисовалась? Для себя этот вопрос оставил открытым, решив вернуться к нему, когда смогу спокойно проанализировать ситуацию. Сейчас же мысли и те путаются, не до разбирательств, на Вороне и то еле сижу. До города добрался в полубессознательном состоянии. Вроде и в разговорах участвовал, но о чем шла речь через мгновение вспомнить не мог. По тому, что окружающие не уточняли и не кидались ко мне с помощью, понимал, что вел себя вполне адекватно. В город нас пускать не хотели, у стражников мы вывали нездоровый интерес. Еще бы, кучка извалявшихся в грязи людей, рваной одежде и со свежими перевязками - явные разбойники! Кинэлле пришлось достать свои верительные грамоты, после чего отношение к нам изменилось, даже дали стражника проводить до мэрии, где находились сборщики налогов. Налоговики нас промурыжили пару часов, документы составлялись медленно и лениво, золото пересчитывалось и перепроверялось несколько раз. А уж про подпись графини, которую они должны были заверить и говорить нечего! У Кин, к концу этой экзекуции, руки были в чернилах, в глазах злость, а пальцы болели от пера. Налоговиков не устраивал ее автограф, то нечетко, то завитушки отличаются, девушка столько бумаги исписала, что я думал, они счет нам представят. Но нет, все закончилось, когда на дворе стало смеркаться, выдали документ об уплате и отпустили.
