Канаку больше не нужно было ничего знать, и не было времени благодарить Дафана за информацию. Он уже отвернулся, выкрикивая приказы, но дав несколько указаний своим товарищам-старейшинам, он снова обернулся, чтобы отдать приказ Дафану.
- Помоги Салтане! – сказал он. – Отведите детей в пещеру.
- Мне нужно оружие, - сказал Дафан.
- Лишнего не осталось, - бросил староста, уходя.
- Ты слышал, - сказала Ора. – Иди!
- А ты? – спросил Дафан, его голос снова стал тихим.
- У меня еще много работы.
Эту фразу она говорила тысячу раз или даже больше, но раньше она всегда имела в виду повседневную работу, которую обычно делали все деревенские женщины день за днем; работу, которая была необходима, чтобы поддерживать жизнь в деревне. Сегодня же Ора имела в виду, что она должна сделать все возможное, чтобы сохранить то, что можно сохранить, чтобы обеспечить жизнь после бедствия – если, конечно, после этого бедствия еще будет возможна жизнь.
Как и все остальные, она должна надеяться, что жизнь будет возможна – на что же иначе рассчитывать? – но должна понимать, что, может быть и нет…
Дафан бросился к дому патера Салтаны. Дети со всей деревни уже сбегались к дому священника, и впереди и позади него. Как и все жители, Дафан точно знал, сколько детей в деревне: двадцать семь. В это число не входили грудные младенцы, но входили малыши, которые лишь недавно научились ходить, и едва ли смогли бы бежать, не отставая от старших. Их придется нести; некоторых понесут 11-12-летние, некоторых мужчины – такие, как Дафан и патер Салтана, а некоторых незамужние женщины.
Когда Дафан подбежал к дому священника, Гицилла была уже там, распоряжаясь и организуя эвакуацию. Не тратя время на приветствия, она сунула в руки Дафану двухлетнего мальчика. Это был Хойюм, сын старосты Канака: двойная ответственность.
Какой смысл в даре предчувствия Гициллы, думал Дафан, если он не смог предупредить о такой страшной угрозе, как атака Империума? В чем ценность Мудрости Сновидцев, если она не может предсказать конец света? Где вечно восхваляемая щедрость всемогущего бога Гульзакандры, если все жертвы, принесенные ему в прошлом, служили лишь тому, чтобы продолжать тяжелую, по
лную трудов и лишений жизнь, которую вели все деревенские жители, тогда как их злейшие враги жили в огромных городах, таких, как легендарный Состенуто, владея разнообразными чудесными машинами?
Конечно, такие мысли были ужасными и изменническими, но Дафан абсолютно не мог поверить, что они были чем-то странным.
