Эссен также увидел только две подлодки, но сейчас над обоими подымался дым - значит они серьёзно повреждены, да кроме того на них повторно выходит в атаку авиагруппа с гидрокрейсера "Николай I".
А где еще две подводные лодки, о которых им говорил старший лейтенант Стаховский? - подумал он. Неужели успели уйти?
Эссен повёл свою группу в сторону Варненского озера, и за мостом среди всяких шаланд и шхун, была обнаружена ещё одна лодки, стоящая так, что не сразу и бросалась в глаза. Вот если бы она не начала движение, выбираясь на чистую воду, то пришлось бы её долго искать. Возможно, даже и не заметили бы её. А тут, видя, что русские самолёты бомбят порт, и корабли находящиеся там, то могут рано или поздно добраться и сюда, а если вспыхнут все эти вокруг стоящие баркасы и шхуны, то будет грандиозный пожар. Похоже вот поэтому подводная лодка решила выбраться из этого окружения, погрузиться под воду, и переждать налёт там. Эссен покачал крыльями своего гидроплана, привлекая внимание своей группы, и пошел в атаку. Он ещё не знает, что их осталось только четыре аппарата, три видимо отстали и где-то потерялись в облаках. И здесь, из всей оставшейся группы, прямого попадания добился лишь один экипаж, это лейтенанта Лучанинова и наблюдателя прапорщика Ткача.
Вот что написали после вылета в своём донесении этот экипаж. "Получив приказание сбросить бомбы в первую очередь на подводные лодки и лишь в случае их не обнаружения на пароходы, портовые или другие имеющими военное значение сооружения, взяв две пудовые бомбы и четыре полупудовых на аппарате N 43 с наблюдателем прапорщиком флота Ткачом в 6 часов 51 минуту подошел к Варне. Подойдя к береговой черте выше облаков держась третьим за аппаратом командира авиаотряда. Над портом в некоторых местах подымался дым, а в воздухе появлялись разрывы от шрапнельных снарядов до трех одновременно. Миновав порт лейтенант фон Эссен повёл нас вдоль лимана за мост, постепенно снижаясь ниже облаков почти всюду закрывающие обзор вниз. Что некоторое время я не мог найти землю под нами. Опустившись до 900-т метров, вышли из облаков и тут же мы с наблюдателем увидел реку с большим количеством всевозможных шхун и баркасов и барж. Лейтенант фон Эссен подал знак, призывающий нас к вниманию и начал снижение. Тут я заметил на водной поверхности подводную лодку на ходу, и пошел прямо на неё. Первые два гидроплана при первой своей атаке не попали, но бомбы легли совсем рядом. Нами была сброшена всего одна пудовая бомба. Отсутствие облаков дало возможности увидеть результаты падения бомбы - бомба попала в корпус, в нос от рубки, взрыв же её был слышен отчетливо. В это время нас сильно обстреливали зенитные орудия не менее четырёх. Как я сумел заметить, за нами летел только один аппарат, других я не видел. Вторым заходом все четыре полупудовые бомбы были брошены наблюдателем в батарею, огни выстрелов которой были видны сквозь редкие облака. Третьим заходом мы вновь пошли на подводную лодку, которая была поражена ещё кем-то, так как и позади рубки было видно сильное дымление от пожара. Мы вновь сбросили одну бомбу, которая упала в каких-то пяти- семи метрах по левому борту, ближе к корме. Использовав все бомбы, в 7 часов 25 минут повернул на восток в сторону моря, где мною через три минуты был обнаружен аэроплан противника, летящий в том же направлении, но выше меня метров на пятьсот. Я начал набирать высоту стараясь подойти снизу как можно ближе пока противник меня не видит, но так увлёкся преследованием что поздно заметил опасность в виде ещё одного неприятельского аэроплана, который подкрался сзади и успел выпусти очередь из своего пулемёта прежде чем я успел отвернуть. Несколько пуль все же попали в наш аппарат, повредив полотно на крыльях, и одна пуля попала в бак для бензина чуть выше его средней части. Нам пришлось выйти из боя и уходить в сторону открытого моря. Аэропланы противника нас не преследовали, а я благополучно вернулся к нашему кораблю, пробыв всего в воздухе 2 час 18 минут. Максимальная высота полета над Варной одна тысяча четыреста метров минимальная четытеста метров. Лейтенант Лучанинов".
