— Вот так-то, Билли, — зловеще ухмыльнувшись, прошептала блондинка. — Больше ты не будешь чувствовать боль. Никогда. Ты вообще ничего не будешь чувствовать. Хочешь знать, зачем я это сделала? Из любви к тебе. Из сострадания. А потом не забывай, Билли, ведь по твоему завещанию я получу три миллиона долларов. Я не могу больше ждать, Билли. Три миллиона — это…
Линии на зеленом экране прибора замелькали, запрыгали; блондинка, вскинув голову, посмотрела на них, потом перевела тревожный взгляд на дверь.
— Прощай, Билли, — отрывисто бросила она и, наклонившись, коснулась пухлыми алыми губами его рта.
Схватив сумочку, она хотела спрятать в нее шприц, но в спешке больно укололась об иглу и отдернула руку. Шприц упал на пол и закатился под кровать. Искать его не было времени. Блондинка вскочила с кровати, кинула растерянный взгляд на пол и, прижав сумочку к груди, выбежала из палаты…
— Что здесь происходит? — раздраженно воскликнула Элизабет Найт, шагнув к съемочной площадке с установленными декорациями. — Что это такое? Где Броди? Где он, черт возьми?
Неподвижно лежащий на кровати мужчина, только что изображавший испустившего дух больного, открыл глаза, сел и бодро произнес:
— Наверное, он у себя, мисс Найт, или в просмотровом кабинете.
— Снято! — раздался голос режиссера Франциска, канадца французского происхождения.
Он отошел от камеры, приблизился к возмущенной Элизабет и вопросительно посмотрел на нее.
— Что-то не так?
Элизабет всегда с большой симпатией относилась к Франциску, считая его хорошим, толковым режиссером, но сегодня даже он раздражал ее. Что они все себе позволяют? Разве это ее сценарий?
Франциск выжидательно смотрел на Элизабет сквозь толстые стекла очков в черепаховой оправе и нервным жестом накручивал на указательный палец свои длинные волосы, собранные в хвостик.
— Мы снова отошли от первоначального варианта? — уточнил он.
Вокруг Элизабет и Франциска уже начали собираться люди в предвкушении разгорающегося скандала.
— Где Броди? — повторила Элизабет, оглядываясь по сторонам.
— Элизабет, дорогая, я тебя слушаю! — раздался насмешливый хрипловатый голос Ярборо, усиленный микрофоном. — У тебя появились какие-нибудь свежие идеи и ты хочешь ими со мной поделиться?
— Броди, о каких свежих идеях ты говоришь? — возмущенно воскликнула Элизабет. — Почему вы снова изменили сценарий? Разве он был о вульгарной крашеной блондинке в ярко-красном платье, убивающей своего больного мужа ради денег? По-моему, я сочинила историю о несчастной пожилой паре, поставленной перед жестоким выбором! Откуда взялось это дурацкое платье, покачивание бедрами, пышная грудь?
