Внизу пахло гнилью и было очень влажно. Мокрый песок хлюпал под ногами, на стенах — тоненькие струйки воды. Проход узкий, около метра, — руки толком не раскинешь.
Ободранный локоть саднил. Ныла шея. Петцелевский фонарик мигал и светил с перебоями. Стоп. Коридор раздваивался. Куда повернуть, чтобы разминуться с... Нет, неправильно думаешь, Макар. Куда повернуть правильно, чтобы не в тупик? Бородатому, если что, наболтать про охрану с собаками можно... заметьте, ни слова неправды, тот еще и благодарен будет, что Макар его предупредил.
Шорох дернулся вправо-влево. Интуиция молчала, руки мерзли, а шея болела и чесалась. Индиана Джонс хренов, охотник за сокровищами. Ведь хотел же посидеть, обдумать... Но нет, полез с бухты-барахты. Быстро шепотом сыграл сам с собой в камень-ножницы-бумагу — левая рука с фонариком выиграла.
— Налево — так налево.
Коридор полого спускался вниз. Кирпичная сводчатая кладка. Очень ровная, аккуратная. Выглядел тоннель пустым, чистым и даже каким-то дружелюбным. В нем ничем не пахло, все звуки были естественными и объяснимыми, темнота не казалась пугающей. Почему-то именно эта нарочитая безопасность заставила Макара задержать дыхание и помедлить с полсекунды, прежде чем сделать следующий шаг.
Хрусь. Хрусь. Хрусь. Сто метров — сто с лишним шагов по кирпичной крошке. Хрусь, хрусь. Кррак! Краак!
«Черт... так и ногу сломать недолго!» Макар присел, чтобы вытащить из-под щебня и поближе рассмотреть то, на чем он только что едва не свернул щиколотку... и тут же масса песка ударила его по затылку. Ударила резко, внезапно. Ударила по-подлому, без всякого предупреждения. Не было ни предваряющего треска, ни гула, ни даже движения воздуха. Просто навалилась сверху тонна пыли вперемешку с острогранными камнями и затопила собой коридор и человека в нем. Такая пыль не даст сделать вдох, забивая нос и рот, вползая в легкие. И выбраться не позволит — куда выбираться, если над тобой два метра земли, до самого потолка? Могила в могиле.
То, что это не природное явление, но ловушка — чьими-то ловкими мозгами спроектированный и чьими-то послушными руками построенный смертельный капкан, Макар ничуть не сомневался. Как не сомневался и в том, что живым ему не выйти. Эту догадку уверенно подтверждала челюсть, которую Макар ощупывал, не в состоянии отнять пальцев с хорошо сохранившихся зубов.
Зуб, еще один... Вздох. Еще один. Стоп.
«Я дышу, — подумал Макар. — Почему и чем я дышу? Что за фигня?»
