У кладовщика был богатый двор и хорошие лошади. На высоком красивом жеребце я три дня катался по горам. Киргизы сразу поняли, что Буча никто и звать его никак, поэтому ему дали какого-то тщедушного мула, и он за мной поспеть никак не мог.
Уехать из кишлака, съездить, к примеру, в город не было никакой возможности. Не на коне ж туда скакать? По одной из грунтовок ходил рейсовый автобус. Чуть выше остановки, на скальном уступчике, как грачи часами сидели аборигены на корточках, почти не шевелясь, только поворачивая друг к другу головы. Подходил автобус, забитый до предела. Несколько человек втискивались в него, остальные оставались сидеть в той же позе. Для нормальных поездок нужна была машина.
Когда приехал Талай, все пошло гораздо быстрей. Мы моментально решили вопрос со шкурами. Я взял с собой из дома двадцать тысяч рублей - 15 на шкуры и 5 на всякий случай. За два контейнера шкур с доставкой их в Москву я заплатил четыре с половиной. Дальше можно было жить на широкую ногу.
В принципе, можно было уезжать, но Буча уломал меня ехать домой на машине. Не сразу, но я согласился, к тому же, неизвестно было, попаду ли я сюда еще раз, а Восток мне понравился. Это выглядело совсем другим миром, но мир этот был чем-то необъяснимо привлекателен.
Я купил двухлетнюю Ниву. Внешне она выглядела неплохо, но стояла со сломанной ступицей. Можно было взять машину гораздо лучше. Там, как выяснилось, не было никакого дефицита по автомобилям. Каждый сезон сдачи шерсти и хлопка, туда гнали машины эшелонами, чтобы вернуть деньги обратно в Россию. Это я выяснил несколько позже, а тогда взял первое, что предложили. Ниву мы отремонтировали за день, и сразу появилась свобода передвижений.
Первое, что я сделал на свободе, это побрился в парикмахерской города Карасу. Это уникальный город, разделенный на две примерно равные части речкой с одноименным названием, но с одной стороны, это Карасу, Ошской области Киргизии, а с другой стороны, Карасу, Андижанской области Узбекистана. Даже базар один, но справа киргизский, а слева узбекский.
В парикмахерской был длинный зал с узким проходом между двумя рядами кресел. Как меня там побрили?! По-старинному, с горячим компрессом. Мечта! Кожа была, как у младенца.
Машину переоформляли где-то в дебрях Ошского базара. Ошский базар это город в городе. Это сказка, тысяча и одна ночь! Здесь и цвет и дух древней восточной цивилизации. В горах была зима, а здесь в долине полноценное лето, море фруктов арбузов дынь. Причем, уходя на ночь домой, никто ничего не убирает, так и стоят эти дынные или арбузные пирамиды до утра, ждут хозяев. Захотел я помню, персиков. Хожу по рядам и пробую, все угощают не тонкой полосочкой, как у нас, а целым сочным персиком. Когда уж стыдно стало не покупать, я эти персики уже видеть не мог, настолько наелся.
