Глеб сейчас занимался в основном козлами и поэтому много времени проводил в скалах, лежа с биноклем. Он зарегистрировал появление первых облезлых, жалких и голодных сурков, вылезавших из нор после многомесячной зимней спячки, появление на болотах первых атаек. Красные атайки уже вернулись из теплых стран. Но перевалы были еще закрыты.
Кругом вскипала весна, начали зеленеть склоны, появились насекомые. Наконец, в один прекрасный день, далеко на той стороне Чуралина, он заметил черную движущуюся точку, через некоторое время показались еще три. Глеб сбегал за биноклем. Так и есть, наконец перевалы открылись, шли машины. Значит, скоро можно было ждать и своей машины со сменой.
В тот же день пошел он наверх на плато. В каменной загородке все было по-старому, мешки, правда, были немного промочены, сухари попортились, заплесневели, но все остальное без изменений. Наступило тепло. Глеб без ватника, в одной штурмовке лазил кругом и нашел два стада архаров, где были и матки и молодежь, но Зор-кульджи не было.
На второй день тоже ни следа, ни слуху ни духу. «Где же ты, мой красавец, – думал Глеб, – неужели зря я тебя спасал, ты все равно погиб или, может быть, ушел далеко в снежные хребты и ледники Ваханского хребта к Чон-Кулю». Зор-кульджи не было, напрасно обшаривал он биноклем все склоны.
Только утром третьего дня, когда Глеб вылез на самый гребень Чуралинского хребта, он увидел небольшое стадо рогачей, они медленно спускались от снегов вниз к ярким зеленым луговинкам, обрамлявшим звенящие серебряные нити ледниковых ручьев, а чуть в стороне, оглядывая окрестности, неподвижным часовым стояла опять уже потемневшая гигантская фигура Зор-кульджи.
Глеб долго, почти целый день наблюдал за стадом, рассматривал, где они кормятся, что едят, где отдыхают, как несут охрану. И только к вечеру, когда уже наевшееся стадо стало опять подниматься выше, он встал и помахал рукой.
– Прощай, Зор-кульджа! – закричал он, – прощай, красавец!
Зор-кульджа присел на задние ноги, гигантским пятиметровым прыжком перемахнул ручей и понесся вбок по склону, все стадо, мгновенно развернувшись, последовало за ним.
А Глеб стоял и думал, какое счастье принес ты мне, красавец великан, Зор-кульджа.
Правда? Какое счастье? – и Глеб задумался. Да, разве не счастье увидеть тебя в этих необычайных горах, дышать вместе с тобой этим хрустальным воздухом, увидеть здесь зеленую весну и холодную белую зиму, звенящие ручьи, снежные горы и голубое небо? Ведь, наверно, это и есть счастье.
