Внуки, и будущий директор, и тот, который говорит «баба», и еще какие-то ребятишки возились рядом возле клумбы, на которой отцветали астры.
В теплый осенний вечер и цветы, и дети, и старушки — все по-особому трогательно.
Инга поднялась со скамейки, не спеша направилась наугад. Куда не иди — все равно рано или поздно выйдешь к какой-нибудь остановке.
Сумерки опустились незаметно, прослезились мелким дождем. Так всегда бывает, когда осень такая капризная, как эта. Садишься в автобус — еще довольно светло и только слегка прохладно, проедешь несколько остановок, и вот, пожалуйста, и почти стемнело, и дождь начинает накрапывать.
У входа в старое кирпичное здание с яркой вывеской «ДИЛИЖАНС» в стиле «граффити» курили длинноволосые девчонки в джинсах.
— Каки-ие лю-уди! — радостно подскочил к ним откуда-то из-за угла молодой человек с повадками рыси, с налету обнял сразу обеих. Хотя, наверняка, виделись если не сегодня, то вчера — позавчера.
Ингу обогнала высокая девушка с каштановыми волосами до плеч и тоже остановилась у входа:
— Всем привет!
Расцеловала в губы всех троих.
Народ постепенно собирался.
Инга юркнула в прохладное, если не сказать промозглое помещение.
Билетерша у входа, совершенно не вписывающаяся в образ «forever young», с безразличным усталым лицом поставила на запястье Инги светящуюся в темноте отметину, чтобы можно было входить и выходить, когда вздумается.
Ночной клуб, по всей видимости, тоже или бывший дом культуры или бывший просто клуб, являл собой просторное помещение с потрескавшимися стенами, довольно профессионально разрисованными крылатыми мотоциклами, черепами и симпатичными космическими монстрами.
Публика подобрались разношерстная — от тринадцати до двадцати пяти. В порядке исключения были моложе и старше. На Ингу, вопреки ее опасениям выглядеть великовозрастной дамой, затесавшейся среди тинейджеров, никто и не думал обращать внимания.
В основном приходили компаниями, но были и те, кто, как Инга, стоял в гордом одиночестве.
Давненько же она не бывала на подобных мероприятиях, и только сейчас заметила, что соскучилась по ним.
— Малыш, а Малыш, — приставала к мальчику лет десяти девушка лет семнадцати с длинными пшеничными волосами, заплетенными в две косички. — А ты водку пил?
— Пил, пил. Я сама видела! — ответила за него ее спутница, симпатичная брюнетка с редкими засаленными волосами средней длины.
— А анашу курил?
— Курил! — буркнул Малыш исподлобья.
Обе девушки рассмеялись.
