— Нет! Сделайте что-нибудь! Умоляю, не говорите моему мужу. Умоляю!.. Или вы еще очень пожалеете! Я заплачу! Хорошо заплачу! Вы пожалеете! Пожалеете…
На несколько секунд сцена снова погрузилась в темноту, побежденную яркой вспышкой света.
Теперь видеодекорация изображала больничную палату. Человек в белом халате сидел у койки роженицы:
— Вероятно, генная мутация произошла вследствие воздействия радиации. Вам, милочка, следовало обратиться ко мне гора-аздо раньше…
Мария пронзительно закричала.
Марк нажал кнопку на пульте.
— Что случилось?
Судорожно закрыв лицо руками, Мария зарыдала.
— Что случилось? — повторил Марк.
Мария виновато посмотрел в обеспокоенные глаза сына. Нет! Она больше не может, не имеет права притворяться хорошей матерью, она, рисковавшая жизнью сына ради собственного благополучия и спокойствия Вячеслава. Пусть Марк возненавидит ее. Что ж, она заслужила это!
Глаза Марка ожидали откровения. Мария боялась, что в ней погаснет прилив решимости.
— Я очень плохая мать, — начала она. — Меня вообще нельзя назвать матерью. Когда ты родился, я… Ты родился не таким, как все… И тебе сделали операцию…
— Какую операцию, мама?
Во взгляде Марии засквозил ужас.
— У тебя были крылья, Марк!..
Глаза Марка округлились от ужаса.
— Да, Марк, у тебя были крылья. Их можно было удалить только через полгода. А я боялась, что твой отец бросит меня, и заплатила хирургу и его ассистентке. — Мария уже не могла остановить поток слов, хлынувших, как вода из прорвавшейся плотины. — Но я очень страдала. Я ненавижу себя и твоего отца! Я недостойна быть твоей матерью!
— Ты самая лучшая мать на свете, — испугался Марк. — Тебе нужно отдохнуть. Я вызову врача.
Мария поймала сына за руку.
— Нет! Я не сумасшедшая! Я говорю правду! Я знаю, что в это трудно поверить. Это похоже на страшный сон. Но сегодня я встретила того хирурга. Он просил милостыню. Он двадцать лет хранил твои крылья, а вчера сжег их. Он сказал, что ты был ангелом…
Высвободив руку из ладони матери, Марк ринулся к телефону. Мария почувствовала, что реальность уплывает у нее из-под ног. Крылатый мальчик, сожженные крылья, ангелы… Взгляд Марка красноречиво говорил, что этого не могло быть. Этого никогда не было. И самое главное — она никогда, никогда не умоляла сделать эту проклятую операцию. И она никогда не рисковала жизнью своего сына. Ведь Марк уже взрослый. И у него есть крылья. Прекрасные былые крылья. Потому что он ангел!
— Ангел! — блаженно улыбаясь, повторила Мария и упала на колени перед диваном.
