Миша сказал:
— Теперь печку мы возместили, можно отгрузить.
Мы снова взвалили ее на тачку и поставили обратно в прачечную к Шпаловым.
Только мы скрылись в темноте, как в прачечную вошла мать Шпалы вместе с отцом, и мы едва удержались от смеха, когда отец сказал:
— Что ты все-таки за человек? Кричишь без толку! Ну вот же твоя печка!
Тетя Шпалова все удивлялась и приговаривала:
— Ну честное слово, после обеда ее здесь не было! Что за времена настали? Нельзя уже верить собственным глазам.
Потом мы стали катать друг друга на тачке и все по очереди бывали то лошадью, то кучером. Потом нам стали уже кричать родители, и Миша сказал Шпале:
— В другой раз не делай глупостей! Сколько кувшину по воду ни ходить, но разбитому быть.
Шпала не ответил ни слова. Но мы ему сказали, что настольный футбол будет все-таки общим.
И так вот случилось, что тачка осталась у нас и на другой день.
Когда мы возвращались с урока труда, Червенка надулся, потому что на спине у него вскочила шишка. Он все время снимал пиджак и просил Шпалу приподнять ему рубашку, чтобы мы все ее видели. Но мы все равно ничего не видели. Наверное, эта шишка была микроскопическая. Червенка хныкал и не верил нам:
— Не может она быть маленькой. Должна быть хотя бы такой большой, как слива, и такой же синей.
Но мы все-таки не видели.
— Да это вы не видите потому, — решил Червенка, — что уже смеркается. А темнота поначалу тоже бывает голубой.
Эту шишку он посадил сам себе молотком. Не нарочно, конечно, а когда пытался забить гвоздик. Так замахнулся, что попал не по стене, где был гвоздик, а по собственной спине.
— С тобой один грех! — сказал Миша. — Сколько раз мы тебе говорили, что молоток держат не в левой, а в правой руке! И коль ты до сих пор берешь его в левую, то пеняй уж на себя!
А Шпала засмеялся:
— Да ему ж все равно, в левую, он берет или в правую — у него ведь обе они левые.
Червенка тогда обиделся:
— А ты, второгодник, помалкивай. Ты ведь проваливался-то, а не я, у меня пока что одни пятерки.
Червенка любит хвастаться своими отметками и думает, что тот, у кого не одни только пятерки, должен помалкивать. Но тогда Миша сказал:
— Лучше помолчи ты, Червенка, потому что это из-за тебя мы все получим по колу за труд.
Ведь мы все четверо — одна бригада. Мише Юрану, Червенке, Шпале и мне поручено сделать один предмет. И этот предмет — скамеечка, не такая со спинкой, а просто обыкновенная скамеечка.
И все равно это очень трудно.
