Отрицательные линии: Стихотворения и поэмы | страница 9



А жизни – вовсе нет.
Лира его пропала,
Он сгубит инструмент.
– Балуется ребёнок.
Созвучьями шалит,
Но слух довольно тонок,
Хоть неказистый вид.
Спустив меня с Парнаса
Обратно в колыбель
Исчезли Музы, ясно –
Я отлетел в бесцель.
По утру пробудившись
С Химерами играл,
С Ехиднами сдружившись
Их нежно обнимал.
Склонила Афродита
Мой разум к красоте,
Амур в меня сердито
Спустил полсотни стрел.
Я Сфинксу объяснялся
В нахлынувшей любви,
И всем Олимпом клялся
– Я полубог, как вы…
Так рос в лесу поэтом,
Евтерпой вдохновлён.
Где ж делось детство это?
Ужель всё только сон?
Чудесное виденье –
Тебя я сберегу,
Чтоб расцвести сомненьем
На ЛЕФом берегу.

1930 апрель 11

«Май был в конце. Отцветали яблони…»

Май был в конце. Отцветали яблони.
Сладкий запах сирени окуривал сад.
На террасе, в свету керосиновых ламп, они
Говорили о том, как красив был закат.
Мирный чай их не был ничем нарушен,
Темы были бесцветны, скучны, легки.
С укоризной стрясала подпёртая груша
К ним на белую скатерть свои лепестки.
В полусне разошлись. Затерялись мгновенно.
Ветер нежился. Вечер был долог и тих.
Наше звёздное небо – есть часть вселенной,
Небольшая частица среди других.

1930 май

«На свет манящий издали…»

На свет манящий издали
Я шёл с закрытыми глазами
Мне ярким и опасным пламя
Казалося, и тело жгли
Лучи. Но холодом сознанья
Я укротил их непомерный жар,
А потому величие стяжал
Когда дошёл к источнику сиянья.
Впервые в жизни я прозрел,
Увидя мир в особом свете,
И сам стал лучезарно светел
И в ярком пламене сгорел.

1930 сентябрь 4

«Не вырвешься, цепки объятья…»

Не вырвешься, цепки объятья,
Тобой искушённых много.
Тебя обнимают братья,
На землю сошедшего Бога.
Братьев его речи звонки,
Они о любви, о свободе.
Он кроток. Стоит в сторонке
Шум до него не доходит.
Чужд он, стремящимся ересь
Раскинуть для сплетен и толков,
Он вовсе не смыслит о вере,
Бог он сегодня и только.
Братья клевещут, и ложью
Опутать стараются встречных
На волю ссылаяся божью
О средствах толкуют извечно.
Грабят упорно и верно,
Лишь он пребывает в сторонке.
Постится… постится, наверно,…
Недаром высокий и тонкий…
Недаром всё шепчут губы
Слова неизменно святые,
А братья и сыты и грубы,
Лживы из речи пустые.

1930 февраль– сентябрь

«Вновь луносинь…»

(Отрывок из поэмы «Некий Ни»)

Вновь луносинь,
вечеропевность,
Вновь бредоговор
шорохошумы
И позабыта
тревогодневность
И гнетотягост-
ные думы.
«Влюблённомрачный,
затворноскрытный
Молчальнобледный,
страстнохудой,
В думополётах
скорополитный
К тебе влекомый
иду с мольбой…
Полупрозрачна,
наивно скрытна,