Глаза рассказчицы разгорелись, лицо порозовело – по всему выходило, что славная Марина Петровна вновь переживала годы своей юности.
– Первое время Арина ни от чего не отказывалась, за все бралась – и за белые, и за черные дела, не различала по молодости-то. А потом началась у нее ужасная неразбериха: сначала захворала она по-женски, едва не померла – ничто не помогало из ее собственных травяных сборов да заговоров! Еле выкарабкалась. И тут же случилась у нее несчастная история любви. Приехал красавец один из Прибалтики и с первого взгляда ее охмурил, словно тоже был колдун какой! Издевался над бедной девкой, как хотел. Все кончилось позором и новой волной болячек. Арина забеременела, он, естественно, жениться на ней и не собирался, только посмеялся да исчез в неизвестном направлении. А у Аринушки случился выкидыш, после которого она долго отходила – второй раз чуть душа ее не отлетела. Вот тогда, помню, она мне и сказала: «Все правильно: настало время мне отвечать за собственные грехи. Творишь зло – получаешь в сто раз больше зла в ответ. Недобрая отдача. Но для меня это – хороший урок».
Последние слова Марина Петровна произнесла совсем тихо, дрогнувшим голосом. С минуту стояла тишина, в очередной раз напомнив мне мой эпизод из детства: вот в такие же минуты внезапной тишины баба Варя всегда говорила: «Ангел пролетел!» Так и сейчас у меня было четкое ощущение, что то ли какой ангел, то ли дух бабы Арины, которую мы вспоминали, невидимый, присел где-то за нашими спинами.
Я невольно оглянулся: разумеется, за нашими спинами стояли лишь молчаливые стеллажи книг. Еще бы! Нет, что ни говори, а этот Глухов плохо на меня действовал, еще немного, и я начну трижды плевать через левое плечо, стучать по дереву и верить в привидения.
Следовало как можно скорее убрать излишний мистический налет из нашей мирной беседы за чашкой чая.
– Стало быть, баба Арина сделала свои выводы, перестала наводить порчу и все у нее стало тип-топ?
Надо было видеть, как укоризненно покачала головой славная Марина Петровна! Впору было извиниться.
– Эх, молодежь-молодежь, все бы вам шутки шутить! А ведь в жизни вашей бабушки было не так много светлого, хотя сама Аринушка вовремя одумалась и сделала свой выбор: больше никогда не творила зло.
Марина Петровна так разволновалась, что на ее глазах выступили слезы, и она, сняв очки, торопливо утерла их смятым носовым платком.
– Арина стала белой ведьмой, – твердо произнесла она, вновь надевая очки и глядя на меня. – Она перестала делать зло, хоть и не раз говорила, что порою все слишком зыбко: то, что для одного человека – добро, для другого – зло. И все-таки вы правы: с тех пор она никогда ни на кого не наводила порчу, сглаз, а потому жизнь довольно быстро вошла в тихую да мирную колею, где все было благополучно. Арина также крайне редко бралась за привороты конкретного человека, говорила, что любовь не поддается магии, она либо есть, либо ее нет, а потому пытаться приворожить человека – грех. Сделаешь приворот – и это непременно выльется в величайшее зло: человек и не полюбит в ответ, и оторваться от нелюбимого не сможет, будет и сам маяться, и мучить того, кто его приворожил.
