– Я такой одинокий и несчастный, меня никто не любит! – трагически повторял я, утирая слезы.
Рядом со мной уселся филин, внимательно изучая мое лицо.
– Ну, что уставился, чучело-мучело? Чего тебе от меня надо? – не слишком ласково поинтересовался я.
Филин ухнул, взмахнул крыльями и начал издавать пронзительные трели, от которых у меня тут же загудела голова.
– Замолкни ты, ради бога! – не выдержав, крикнул я.
И разом проснулся.
Мой сотовый разрывался от трелей звонка. Я потряс головой, окончательно пришел в себя и сложил два и два: я попросту уснул на диванчике после единственного бокала вина; сегодня вечером меня ждет незабываемое свидание («Моя душа предчувствием полна»); мой сотовый разрывается от звонков.
Откашлявшись, я ответил.
– Да!
– Добрый день, Ален. Ты не забыл, что я тебя жду?
Разумеется, это была Ляля – на данный момент женщина моей мечты, за которой я только что бесславно гонялся в своем дурацком сне.
– Как я могу забыть! – я постарался, чтобы в моем голосе зазвучали страстные нотки. – Я рву и мечу, а часы так медленно тикают.
Одновременно я бросил взгляд на часы, а вдруг мне давно пора быть у Ляли! Но нет – на часах около четырех, стало быть, я ничего не проспал.
– Вот и я думаю, – вздохнула в ответ Ляля, – все у меня готово, что еще делать – не знаю, так скучно сидеть одной. Может, перенесем время встречи?
– На сколько?
– На сейчас!
Разумеется, я с готовностью согласился. Первым делом подскочил к зеркалу, пригладил волосы и подмигнул себе: «Симпатяга!», после чего в один момент напялил чистые джинсы из сумки и чистый свитер бежевого цвета.
Через каких-то пять минут я был готов к труду и обороне. Все было при мне: шампанское, конфеты, розы и моя неистовая любовь. А где-то на периферии сознания волнующий тенор томно выводил рулады: «Моя душа предчувствием полна…»
Первая часть нашего свидания была похожа на какую-нибудь французскую мелодраму. Звучали песни Патрисии Каас (запись на компьютере), в волнующем полумраке за столом при свечах мы сидели с Лялей и произносили слова, фразы чуть хрипловатыми негромкими голосами, улыбаясь друг другу, любуясь друг другом.
– Ты такая красивая женщина, Ляля. Уверен, ты и сама не имеешь представления, насколько твое лицо удивительно и совершенно… Настоящая русская красавица: голубоглазая, русоволосая.
Я произносил это, словно самим своим голосом лаская красавицу, касаясь нежного рисунка ее глаз, губ, линии щеки.
– А у тебя такой мужественный облик, – вторила мне Ляля, наклоняясь к букету роз, наслаждаясь ароматом. – Помню, когда я первый раз увидела тебя в приемной редакции, то невольно подумала: «Вот это удивительный парень. Настоящий иностранец». А ведь я тогда не знала, что тебя зовут Ален и твой папа – француз.
