Вечером, не успела ещё умолкнуть игривая мелодия песенки «Розамунде», которой были встречены портнихи, идущие в гетто из фабрики Шварца, из уст в уста распространилось содержание предсмертной записки одной из жертв «санитарной акции».
Кое-кто из молодёжи, загнанной в гетто, правильно воспринял предупреждение. Рождались мысли о сопротивлении. Поговаривали о том, что следовало бы припасти оружие. Но странное дело — раввины и хасиды-ортодоксы, загнанные в гетто вместе со всеми, принялись не медля тушить в самом зародыше эти, как им казалось, «опасные» помыслы о вооружённом сопротивлении оккупантам. «Надо повиноваться эсэсовцам и ни в коем случае не давать спровоцировать себя на противодействие их приказам, — говорили эти проповедники божьих заповедей. — А вдруг записку нарочно подсунули гитлеровцы? Вы, молодые и горячие, возьмётесь за оружие и из-за вас погибнут тысячи. Лучше сидите тихо и полагайтесь на волю провидения!»
На львовскую землю упал первый снег, германская армия была задержана на подступах к Москве. В эти дни началась «меховая акция». Фашисты обходили квартиру за квартирой, забирали полушубки, валенки, меховые шубы, шерстяные свитера, обшитые кожей фетровые «закопяки», лыжные ботинки, а заодно с вещами и не понравившихся им людей. Раздетых людей загоняли на открытые платформы. Люди сидели на корточках полуголые, посиневшие от холода и ждали своей участи. Из кварталов гетто доносилось залихватское пение. Это звуками «Хорста Бесселя» гестаповцы заглушали крики и плач новых задержанных.
За погрузкой и сбором вещей наблюдали прибывшие в гетто руководители Яновского лагеря оберштурмфюрер Густав Вильгауз — высокий длинноносый фашист в длинном сером кожаном плаще, его заместитель — гауптштурмфюрер СС Фриц Гебауэр, прозванный всеми заключёнными в гетто душителем.
И хотя комендант лагеря Вильгауз был ниже по званию своего подчинённого, он был одним из немногих во Львове членов секретного союза гитлеровцев «Блют орден» — «Союза крови». Поговаривали, что участники «Союза крови» состоят на особом учёте у Гитлера и имеют право свободного доступа к нему.
Фриц Гебауэр, приехавший проводить «меховую акцию», своей внешностью резко отличался от своего начальника. Уроженец Берлина (адрес: Принцлаураллей, 25), высокий, удивительно опрятный, в ослепительно белых перчатках, он часто прогуливался по Академической улице Львова, и все, кто видел его, шептали: «Наверное, бывший артист».
