. С какою мудростью сей достопамятный отец научает уразумевать различие естеств во Христе из качества действий, как-бы представляя самые предметы пред глазами и указуя читателю рукою духовного учения, когда говорит, что и то и другое, т. е. и те и другие действия — божественное и человеческое — проистекают от одного и того же, и уверяет, что тот, кто верует сообразно с таким правильным пониманием, не может впасть в заблуждение. Точно также, когда говорит, что (Христос) говорил и вместе действовал как человек, то научает, что Он имеет в Себе свойство человеческого действования и человеческой речи. Ибо если Он не действовал как человек, то и не говорил как человек, хотя, говоря и действуя как человек, Он в тоже время действовал и как Бог.
Святой Дионисий ареопагит, епископ афинский, во второй главе книги об именах Божиих, учит подобным же образом: «в высшей степени снисходительная деятельность Бога по отношению к нам, говорит он, очевидна из того, что ради нас и из нас сверхестественное Слово вочеловечилось совершенно и истинно, совершало и испытывало все состояния главнейшие и лучшие, сообразные с его богочеловеческою деятельностью. Отец и Дух ни в каком смысле не принимали в них участия: разве кто-нибудь скажет, что по снисходительнейшему и милосердейшему хотению и по всем неизреченным и высочайшим божественным действиям, которые произвел Он, сделавшись подобным нам, Он есть неизменный Бог и Слово Божие».
Святой Амвросий, во второй книге к императору Грациану (гл. 4), говорит: «итак Он во образе Божии равен (Богу Отцу), меньший же Его в восприятии плоти и человеческого страдания. Ибо каким образом одно и то же естество может быть и большим и меньшим? Каким образом, будучи меньшим, оно делает то же, что и Отец делает? И каким образом одинаковое действие может проистекать из различных сил, как будто меньшим может производиться то же самое, что и большим? или действие может быть одним при различии естеств? Итак должно признать, что Христа по божеству нельзя назвать меньшим».
Из книги епископа римского Льва о вере, к святому Флавиану, епископу и исповеднику: «каждое из двух естеств в соединении с другими действует так, как ему свойственно: Слово делает свойственное Слову, а плоть исполняет свойственное плоти. Одно из них сияет чудесами, другое подлежит страданию. И как Слово не отпало от равенства в славе с Отцом, так и плоть не утратила естества нашего рода» [61].
