— К морю-то к морю, — не стал спорить Федор, — да только как? Обратно через долину не резон, там люди есть. Перед нами горы. Да и направление теперь не ясно, легко сбиться можем с пути и опять в лапы угодить к этим жрецам. Там нам и этого ягуара припомнят.
— Да брось ты каркать, командир, — возмутился Леха, которого воспоминания о жрецах, способных разделывать человеческие тела не хуже животных, ничуть не обрадовали. — А может, вдоль гор пойдем и попробуем эту долину обойти по предгорьям.
— Длинный путь выйдет, — ответил Федор в задумчивости.
— Может и длинный, зато к морю, — продолжал гнуть свое Леха, — а в этих горах, думаешь, нам лучше будет?
— Не уверен, — признался Федор, — хотя там, похоже, живут эти сапотеки.
Он бросил короткий взгляд на мрачных индейцев, молча взиравших на эту кощунственную трапезу.
— Может, замолвят за нас словечко. Мы же их спасли, как ни крути. Вернее, ты спас.
Леха посмотрел на спасенных им индейцев и с сомнением покачал головой.
— Да шут с ними. Пусть идут своей дорогой. А нам нечего там делать.
Обернувшись к другу, добавил:
— Идем к морю, командир. Последний корабль искать.
— А если его там уже давно нет? — предположил Федор, который и сам не хотел слишком удаляться от спасительного побережья, но старался продумать все варианты. — Если все наши уже погибли? Шансов мало, что найдем. Лучше бы отсидеться где-нибудь, разведать. С местными подружиться, да проводников найти.
— Да чего зря время терять, — восстал Леха, — думаю, как раз наоборот все может выйти. Пока будем отсиживаться, если кто и был в живых, то отыщут и добьют. Тут торопиться надо.
— Ну хорошо, — сдался Федор и, окинув взглядом всех своих солдат, напряженно вслушивавшихся в беседу командиров, объявил: — Идем к морю. Но сначала поднимемся еще чуть повыше в предгорья, а затем возьмем правее. Так идти будет проще.
Все финикийцы поддержали это решение. Никто не знал, что ждет их впереди, но местной земли они тоже не знали. И никому не хотелось удаляться от моря, уходя в горы. Тем более что от погони, если она и была, они уже оторвались.
— Тогда в путь, — закончив трапезу, Чайка встал, поправляя ножны фалькаты на боку. Непригодный больше к ношению нагрудник он с сожалением выбросил. Оставшись в рваной тунике и штанах, командир финикийцев выглядел сейчас не слишком грозно.
— Шкуру забери, — напомнил Федор Лехе, — трофей все-таки. Да и ночи в горах холодные.
— Ясное дело, тут не оставлю, — кивнул Ларин и не упустил случая позубоскалить, — только это твой трофей. Как подсохнет, наденешь на себя, сойдешь за божество. А пока дам кому-нибудь из бойцов понести.
