— Ксандр Гаррис! — зашипела Корди. — Я не… Я имею в виду, я никогда бы…
Она остановилась.
— Слышишь, все затихло.
Она была права: крики, грохот и рычание прекратились. Тишина длилась не более минуты, но и она показалась зловещей.
— Я не могу больше, — сказала Корди. — Мне надо посмотреть.
Она схватила Ксандра за руку и рванула к лестнице. Они увидели Дэйва, который, стоя на коленях, склонился над лежащей Барб.
— Мы слышали ужасный шум, — произнес Ксандр. — Что случилось?
— Вампир, — ответил Дэйв.
— Наоми, — прошептала Барб.
— Наоми? — недоверчиво переспросила Корделия. Ксандр увидел следы укусов на шее девушки:
— Она укусила Барб?
— Она не успела выпить много крови, — объяснил Дэйв. — С Барб все будет в порядке.
— Много крови, — как эхо, повторила Корделия. Она выглядела напуганной.
Дэйв посмотрел на нее:
— Зачем ты нас сюда привела? Ты знала, что должно произойти?
— Н-нет. Я… я… — запинаясь, шептала Корделия, — я не помню!
Дэйв пристально взглянул на нее, потом кивнул:
— Да, не помнишь. Здесь витает страшное зло. Если есть еще время до начала действия заклинания, нам следует поговорить с дядей Джорджем.
У Ксандра была другая идея:
— Хорошо, но сначала мы побеседуем с двумя нашими друзьями. Баффи и Джайлс помогут выяснить, что же здесь происходит.
Глория прошлась по аллее, где гуляла еще ребенком. Здесь становилось все уютнее. Конечно, вокруг все еще много грязи, плохо пахнет и бегают крысы. Но все равно здесь хорошо.
Сегодня вечером она поняла, что ей нравится быть вампиром. Они с Брюсом ушли в укромное местечко, о котором не знала даже Наомщ и здесь она дала Брюсу несколько очень важных советов о вещах приятных и пакостных. Одно из преимуществ жизни вампира — это возможность заниматься разнообразными пакостями. Глории определенно это нравилось, и она научила кое-чему Брюса, хотя тот был не очень разговорчив. Но это не так уж и важно: Глория говорила за двоих. И они спокойно разговаривали под носом у всезнайки Наоми.
Глория хихикнула:
— Наоми говорит это, Наоми говорит то… Интересно, что скажет Наоми, если узнает, что мы делали? А, Брюсси?
Брюс, тяжело ступая, пошел к аллее. Это шаркающее существо было способно на многое, но отличалось чрезвычайной медлительностью. Не страшно, подумала Глория. Кое в чем даже медлительность необходима.
Она с трудом убедила этого детину выйти из аллеи, ведь ее укромное место находилось в квартале отсюда. Тот чувствовал себя неуютно, ворчал, колебался, но все же шел.
