Она взглянула на него с неистовой ненавистью, но послушалась, поскольку он выхватил из-за пояса нож и угрожающе помахал им.
– И не смей даже думать о том, чтобы просигналить, – предупредил он, едва это пришло ей в голову.
Есть у него нож или нет, но она однозначно собиралась въехать на пост с криками о кровавом убийце. Она ударит по тормозам, выпрыгнет из машины и предоставит полицейским ловить этого дикаря.
– Если ты тешишь свое воображение, представляя, как сдашь меня полиции, то забудь об этом, – сказал он.
– У тебя нет шансов.
– У тебя тоже. Я скажу, что мы с тобой сговорились. Ты приютила меня вчера вечером и помогла улизнуть.
– Они тебе не поверят, – фыркнула она.
– Поверят, когда осмотрят простыни твоей кровати.
Шокированная Эйслин быстро глянула на него. Грейвольф лежал на заднем сиденье в позе спящего и держал в руке журнал, видимо чтобы закрыть им лицо.
– Что ты имеешь в виду? – слабо поинтересовалась она. В его серых глазах светилась самоуверенность, которая ей очень не понравилась. – При чем тут мои простыни?
– Полиция найдет на них следы секса.
Она побледнела и вцепилась в руль так, что побелели суставы. От стыда и смущения у нее пересохло во рту.
– Если тебе нужно развернутое объяснение, – мягко проговорил он, – я буду рад его предоставить. Но ты взрослая женщина, так что полагаю, сама догадаешься. Я давно не видел обнаженной женщины и еще дольше не лежал с ней в одной постели. Не чувствовал ее запаха, не слышал дыхания. – Его голос стал низким. – Подумай об этом, Эйслин.
Ей не хотелось об этом думать. Совершенно. Ладони стали скользкими от пота, ее мутило. Когда? Как? Может, он лгал, просто все придумал? Но он мог говорить правду.
Поверит ли полиция в ее рассказ или сразу арестует? Какие улики она может им предоставить? В ее квартире нет признаков взлома. Надолго ее не привлекут, конечно. В конце концов будет доказано, что он лжет. Но до этого момента он очень сильно усложнит ее жизнь. И опозорит. Ей в жизни не искупить вины, особенно перед родителями, они будут просто убиты.
– Я не сдамся без борьбы, – прошептал Грейвольф, когда она замедлила ход и встала в очередь перед полицейским постом. – Живым они меня не получат. – Его голос звучал приглушенно из-за журнала.
Перед ними осталась всего одна машина, полицейский наклонился к водителю.
– Если не хочешь, чтобы на твоей совести была моя кровь, не считая невинных душ, которых я могу захватить с собой, делай что угодно, но протащи нас через этот пост.
