— Третью сделали, подпишите, — поднесла ему распечатку готовой газетной полосы секретарь редакции, молоденькая Даша. Даша окончила университет в Минске, читала Бурдье, Фуко и Бодрийяра, плакала над любовной перепиской Ханны Аренд и собиралась остаться здесь только на два года.
Так вот, проблема в том, — возобновил течение тяжелых мыслей Петрович, — что идеальным медиа для тружеников села является такой вот настенный отрывной календарь. Он пролистал толстую, напоминающую пачку денег книжицу, изготовленную из оберточной бумаги с плохой печатью, и дошел до тиража: 200 тыс. экз. Тираж издания-конкурента больно уколол Петровича. Он нашел «11 июня» и, как и полагается, вырвал страничку, обнажив следующую: «12 июня». Здесь были указаны время рассвета и заката, продолжительность светового дня; содержались рекомендации по пропалыванию бурака, напоминание о прививании деревьев, несколько рецептов кормовых замесов для свиней. Под фазой Луны шел рассказ о том, как изготовить «курач» — «традиционный самогон, настоянный на курином помете». Календарь нахваливал «необычные вкусовые качества» этого «белорусского абсента», обещал «продолжительное состояние эйфории» и предостерегал от «несколько более сильного, чем обычно, похмелья». Дальше размещалось крохотное изображение фигурки святого и заговор-молитва «для купающихся в реке». «Будьте осторожны на водах!» — оптимистично завершал календарь рассказ об очередном летнем дне.
С одной стороны, думал Петрович, несмотря на квази-ежедневный характер, такой календарь болеет явным дефицитом актуальных новостей, травматичным для современного человека, привыкшего к чрезмерному информационному потреблению. С другой стороны, время и космос местного труженика села структурируются по-другому, носят цикличный характер, завязаны на смену пор года, на их чередование. И неясно, зачем им газета, когда приметы, рецепты самогона, суеверия и молитвы — в полной мере изложены в этом календаре. И какая разница, сколько выделено республиканским бюджетом на культуру района, когда главные новости — время заката, рассвета и фаза Луны?
— Третью подписали? — спросила Даша.
— Погоди ты! — отмахнулся Петрович.
У него в голове мелькнула мысль о том, как превратить газету в подобие такого календаря, но затем взляд опустился на унылую третью полосу, со статьей о надоях и качестве кормовой свеклы, их взаимосвязи и диалектике, и мысли из головы Петровича разочарованно ушли.
