– Он может устроить неприятности?
– Только на свою голову. Он ублюдок, вот он кто.
– Но ты ведь не позволишь, чтобы они тебя отговорили?
– Вот уж нет! – он вытерся, вышел из ванной и встал перед нею: – Я уже говорил тебе, Mo, я решился, и ни они, и никто не сможет мне помешать теперь.
– А когда?
– Ну, через месяц. Или полтора. Зачем особенно спешить, верно? Мне надо сделать еще пару вещей – толкнуть «Манну» для начала. Я уже поместил объявление в «Лодочном обозрении». Газета выйдет через неделю, и я уверен, сразу посыплется масса предложений. Такие яхты, как «Манна», в это время года отлетают, как горячие пирожки.
Но девушка все еще глядела озабоченно.
– Слушай, а Уодди придет сам по себе, или его послали?
Клемент пожал плечами.
– Наверно, это проделки Чоки. Чоки – порядочное дерьмо, но он всегда четко просчитывает, что и где ему светит, прежде чем возьмется за что-нибудь.
Клемент натянул трусы и взял свою рубашку. Девушка встала и пошла в душ. Она надела купальную шапочку и подоткнула под нее свои длинные темные волосы.
– Завтра мы увидимся?
– Знаешь, Mo, я думал провести весь день на яхте – подготовить ее к продаже.
– Возьми меня, я хочу поехать с тобой.
– Брось, ты же работаешь в ночную смену. Тебе надо побольше спать, чтобы оставаться такой же классной девчонкой.
Она помолчала, открывая краны душа и регулируя температуру воды.
– Дело, наверно, не в яхте… Ты нашел какую-нибудь девку!
– Слушай, не говори глупостей, Mo!
– Тогда возьми меня с собой, я же тебя прошу!
– Ладно, посмотрим.
Клемент стоял уже одетый перед зеркалом и причесывался.
– Я спешу. Мне совсем не хочется, чтобы этот болтун Уодди долго трепался с моим братишкой Джозефом.
Клемент вышел из спальни, прошагал через гостиную к малюсенькому холлу, где на вешалке висел его мокрый макинтош. Он натянул плащ и, уже в спешке, захлопнул за собой дверь квартиры.
На Годолфин-стрит дождь лил не переставая. Держась поближе к карнизам домов, он быстро прошел по улице до конца, затем свернул влево на Бир-стрит, где на узкой пустынной мостовой тускло поблескивали в свете фонарей многочисленные лужи. Признак жизни подавал лишь ярко освещенный ресторанчик напротив антикварной лавки.
Сквозь витрину лавки Клемент разглядел слабый свет в задних помещениях конторы. Он вошел в дом через боковую дверь и бесшумно прокрался через магазин, так чтобы оказаться у дверей конторы раньше, чем Джозеф или Уоддингтон заметят его появление. Эти двое сидели по разные стороны стола, а между ними на большом листе промокательной бумаги лежали шесть пресс-папье.
