— Сын мой, вы не имеете права пренебрегать ничем, что может послужить для славы и процветания вашего знаменитого рода; позднее вы сами станете упрекать себя за то, что не воспользовались помощью таинственного незнакомца. С госпожой графиней не случиться ничего плохого, никто не желает ей зла; к тому же, сын мой, помните: пути Господни неисповедимы! Сам я намерен подчиниться автору письма и сегодня буду ночевать в деревне. Если мне посчастливится дожить до появления на свет вашего наследника, я с удовольствием возьму на себя обязанности воспитателя.
— Но, отец мой, — удивился граф, — что заставило вас так резко изменить свое решение?
Ответа не последовало: монах был уже далеко. Минуя аллею, он быстро зашагал через луг, раскинувшийся за стенами замка.
Не зная, что и думать, граф за целый день так и не решил, как ему поступить.
— Господин граф, — обратилась к нему супруга, — что вы думаете о письме и что, по-вашему, нам следует делать?
— Все, что вы пожелаете, сударыня!
— Считаете ли вы, что нам грозит опасность?
— Мое мнение совпадает с вашим мнением.
— Правильно ли я поступлю, если в урочный час отправлюсь в указанную спальню? — спросила графиня.
— Совершенно правильно, — ответил Беренгельд.
— Но, граф, что будет, если я не пойду туда?
— Вы вольны в своих поступках, — отвечал Беренгельд.
— Сегодня утром Лаградна подготовила спальню, — продолжала госпожа Беренгельд.
— А почему бы и нет?.. — воскликнул граф; затем он умолк и за весь день больше не проронил ни слова.
Настал вечер, графиня оделась и, оставив мужа в замковых покоях, отправилась в огромную фамильную спальню, расположенную в центральной части строения; окна ее выходили в парк. Там ее, завершив все необходимые приготовления, ожидала Лаградна. Пробило одиннадцать часов, и, повинуясь приказу графини, старая повитуха удалилась; но прежде чем уйти, она зажгла лампу и поставила ее на камин. Слабого света лампы было недостаточно, чтобы полностью осветить просторную комнату, где готовилась ко сну госпожа Беренгельд.
Улегшись в огромную кровать, служившую графам Беренгельдам ложем в первую брачную ночь, она погрузилась в томительную дремоту.
Ночь. — Графиня забеременела. — Слухи и сплетни. — Необычные роды. — Рождение Туллиуса
Два часа ночи, ветер стих, гроза прошла. Луна заливает просторную спальню своим серебристым светом, изгоняя красноватые блики лампы. За окнами сверкает снег, в изобилии покрывающий вершины окрестных гор и ветви деревьев. Графиня Беренгельд спит глубоким сном; спит замок, деревня, природа — все погрузились в сон, кроме того, кто не спит никогда.
