— Ну, в другой раз поспорим. Вы все молодежь фотографировали?
— Там молодежь работает.
— Но есть ведь бригада постарше.
— Есть. Только ею занимался мой коллега.
— Он здесь?
— Он москвич. Вчера из лесу приехал, вчера же и улетел. Я только разок щелкнул эту бригаду постарше. Так, на всякий случай.
— Есть у вас этот снимок?
— Пожалуйста.
Он снял с полки просохший отпечаток, свернувшийся по краям, и разгладил его. Несколько лесорубов стояли у поваленного дерева. Сняты они были средним планом. Ваулин узнал людей этой бригады: продавца универмага, часовщика, музыканта. Но один человек был ему незнаком. Этот человек стоял позади всех вполоборота, наклонив голову.
— Какая перспектива, а? Как снег снят! Как деревья! А свет?
— Да, неплохо, совсем неплохо… Вы помните вот этого человека?
— Этого?.. Признаться, не запомнил. Я эту группу не собирался снимать. Так просто щелкнул разок.
— Значит, ваш товарищ в Москве?
— Вчера уже был там.
— Где же он теперь может быть?
— Где ему быть? У себя в редакции. Сдает продукцию. Дома теперь неуютно. Он говорил, что и ночует в редакции.
— Вы можете увеличить этот снимок?
— Пожалуйста… А какова перспектива, а? Ну, сейчас займусь.
— Будьте добры.
Ваулин поглядел на фотокорреспондента и подумал; «Оба вы, ты и твой коллега, вспугнули дичь, сами того не зная. Раукснис потому и поторопился, что попал на пленку. Потому и ушел раньше, чем предполагал уйти. Он даже не отдохнул».
Ваулин прошел в кабинет редактора. Был заказан спешный, вне всякой очереди, разговор с Москвой. С начала блокады проволочной связи не было и пользовались радиотелефоном. Эти разговоры, несомненно, подслушивал противник, и потому приходилось быть очень осторожным. Не упоминали даже названий «Ленинград» и «Москва» — их заменили словами «наш город», «ваш город».
«Наш город» спросил, вернулся ли сотрудник такой-то. «Ваш город» ответил: «Да, вернулся, но завтра поедет по новому заданию на юг». — «Он здесь?» — «Отправился домой за вещами».
«Наш город» сказал, что за ним надо немедленно послать. Есть дело, не терпящее отлагательств. Из «вашего города» ответили, что сейчас же пошлют, что он будет у телефона через полчаса.
В перерыве Ваулин позвонил на завод и справился о здоровье Снесарева. Ему сообщили, что Снесарев чувствует себя хорошо, всякая опасность миновала и он, вероятно, скоро возобновит работу.
Через полчаса опять соединились с Москвой. У телефона был фотокорреспондент. Он оказался сообразительным человеком. После первых же слов догадался, о каких снимках идет речь.
