— Не знаю. Я не говорю и не понимаю по-фински. Мое дело отдавать приказания. Я не обязан думать, есть ли у этих людей симпатия ко мне или сочувствие. Но они обязаны исполнять мои приказания.
— А по-русски вы знаете?
— Несколько обыденных слов.
— С каким заданием вас послали в море?
Пленный молчал.
— Нам известно, что судно шло на остров Гогланд.
— Я сказал, что я капитан германской армии, что я был послан инструктором в финскую часть.
— Это известно по вашим документам. А что вы можете добавить?
— Я не нарушу присягу. Дальнейший разговор излишен. Прикажите увести меня.
— Тогда я добавлю. Вы не капитан германской армии Роберт Польниц, как указано в документах. Вы вовсе не инструктор. Вы Курт Мерике!
Ваулин поднялся за столом. Он впился взглядом в пленного, но ничего не прочел у него на лице.
— У вас есть еще одно имя — Зигмунд Люш.
Пленный зевнул. И тут уже не только Ваулин, но и всякий другой человек, кое-что видевший и испытавший, мог бы понять, что зевок притворный.
— Это игра? — спросил пленный.
— Нет, Мерике-Люш, расплата. Вас снова прибило к осажденному городу. Но вам теперь уйти не удастся… — Ваулин снова в упор посмотрел на Мерике. — Можно отпустить переводчика? Ведь вы свободно говорите по-русски. Нам это давно известно. Мы знаем, когда появился у вас акцент, где вы учились ему.
Глаза пленного ничего не выражали. Но его необыкновенное спокойствие было неестественным. Такое спокойствие может сдать каждую минуту, и Ваулин чувствовал это.
— Помните ночь возле Ладоги, Мерике-Люш? Метель. Береговой припай. Вам посчастливилось. Вы ушли от нас и не заблудились в метели. А теперь счастье вам изменило. Кто бы мог предположить, что вам суждено встретиться в открытом море… с кораблем конструкции инженера Снесарева! Того Снесарева, к которому вы приходили зимой.
— Вы, кажется, развлекаетесь, господин майор? — равнодушно отозвался пленный. — Но я не понимаю ни слова из того, что вы говорите.
— А это вы поймете? Постараюсь освежить ваши воспоминания… — Ваулин открыл папку. — Вот ваши фотографии. Вы сняты на лесоразработках. Вам не хотелось сниматься. Это скажет всякий, кто внимательно присмотрится к фотографии. Вы прятали лицо, становились боком. Ну, посмотрите на ваши изображения.
Пленный посмотрел на снимки и покачал головой:
— Нужна немалая фантазия, чтобы утверждать, что здесь изображен я.
— Да, снимок не очень удачен, но вот здесь вы гораздо больше похожи на себя… — Ваулин открыл другую папку.
