Кто осмелится первым?
Гулкий удар – снаружи в створку дверей!
Стук отброшенных сундуков. Треск автоматной очереди, рвущей воздух.
Внезапная тишина и покатившаяся к дверям фотонная граната.
Последний шаг, который мы четверо делаем почти синхронно.
Холод и тьма…
Кислород уже на исходе – я не успел сделать полный вдох. А тьма до сих пор не светлеет, словно я барахтаюсь на дне омута… Меня уносит всё глубже, и свинцовая тяжесть раздирает лёгкие…
Вспышка в мозгу.
Так уже было.
Мне пять лет. Я срываюсь с обрыва и проваливаюсь в жидкую тьму. Я не умею плавать. Но через секунду вырываюсь на поверхность. Отчаянно хватаю ртом воздух и гребу к берегу…
Тогда вынырнул посреди спокойной глади. А здесь – будто водоворот.
Значит, надо расслабиться. Дождаться, когда течение отпустит, и рвануть в сторону изо всех сил…
Мрак и холод – не бесконечны. Где-то здесь должен быть берег…
Мой берег… Там цветут ландыши, тюльпаны, и охапками распускаются самые яркие, невероятные бутоны. А главное, там стоит Илга и машет рукой…
«Пора!» – подсказывает гаснущее сознание.
Та сила, что мною вертела, начинает слабеть. Я работаю руками и ногами. И падаю с двух метров на крутой горный склон.
Камешки сыплются из-под ботинок. Я едва успеваю нащупать твёрдую опору. Но в эту минуту всё кажется пустяками.
Потому что в лёгкие врывается пьяняще-сладкий кислород. А над головой в бескрайнем небе сияют празднично-яркие звёзды.
Малость оклемавшись, я вскарабкался по склону.
Сел на плоский каменный выступ и огляделся.
Ни леса, ни Святилища… Что за место?
Во все стороны до самого горизонта чернеют острые пики гор. Их силуэты хорошо выделяются на фоне ясного ночного неба. Особенно слева от меня. Наверное, там восток. Чернильно-густая синева у горизонта понемногу растворяется. Значит, скоро утро…
– Эй! – сипло позвал я.
Никто не ответил.
Если б был фонарик…
Я встал, собираясь обследовать вершину, на которую меня телепортировало. И вздрогнул.
Отчаянный вопль взорвал тишину. Я бросился вперёд, рискуя сломать ноги в скальных неровностях.
Крик то стихал, то усиливался…
Я обогнул утёс и, наконец, увидал.
Что-то болталось в воздухе у самого обрыва. Нечто явно меньшее человеческой фигуры. В темноте я не мог разглядеть подробностей…
Стоп. «Ночники»-то до сих пор у меня на шее! И здесь, вдали от долбаного Святилища… Точно, работают!
Я стоял у края обрыва и терзался сомнениями. В воздухе надо мной тряслась голова хахира:
– Помоги-и-и!
Кроме головы, ничего не было. То есть где-то оно, конечно, было – поскольку бандит вращал глазами, всхлипывал и вообще не собирался подыхать.
