Правда, находился в этой компании один инородный элемент — студент-практикант Коля Ладушкин, который впервые участвовал в настоящем следствии и поэтому нетерпеливо ерзал на сиденье, возбужденно шмыгал носом, постоянно облизывал пересохшие губы.
— Ты, Коля, ведешь себя как наш героический исковый пес Тарзан, — усмехнувшись, сказал Махорин. — Тот тоже, когда на дело едет, от старания хвостом по полу стучит.
— А почему кинолога не взяли? — не уловив иронии, серьезно спросил Ладушкин.
— Да вроде на этот раз ни к чему, — пояснил оперативник. — Товарищи из райотдела сообщили — чистое самоубийство. Соблюдем формальности — и по хатам. Правильно я мыслю, Иван Петрович?
Следователь промолчал, недовольно цыкнул зубом. Из чего Махорин сделал вывод, что у «шефа» опять разболелся бок и лучше к нему не приставать.
А обстоятельства происшествия были такие. В воскресенье вечером, вернувшись с дачи, Клавдия Ивановна Арланова обнаружила на полу гостиной своего супруга — бывшего персонального пенсионера союзного значения, бывшего первого секретаря обкома КПСС Василия Сергеевича Арланова, с огнестрельной раной черепной коробки и зажатым в кулаке пистолетом системы «парабеллум».
Для начала Клавдия Ивановна хлопнулась в обморок, а потом, очнувшись, сразу позвонила в милицию, потому как «Скорую помощь» вызывать было бессмысленно.
«Уазик» вкатил в просторный «номенклатурный» двор, остановился у подъезда. Спецов, как положено, встречал участковый инспектор.
— Капитан Молодчий, — представился он. — Там, наверху, наши сыскари караулят. Понятых я уже подобрал.
— Молодец, — похвалил его следователь и направился к лифту. За ним последовала «вся королевская рать».
— Ты убиенного когда-нибудь видел? — обращаясь к Ладушкину, зловеще прошептал Махорин.
— Н-е-е, — тихо проблеял Коля.
— Тогда крепись, старик. Зрелище то еще…
На лестничной клетке у квартиры пострадавшего сразу стало тесно, милиция, понятые, оперативники… Ладушкин обратил внимание на женщину, сидящую в кресле, равнодушно глядевшую на всю эту толпу широко раскрытыми огромными глазами. Видимо, это была жена самоубийцы. Коля думал, что следователь обратится к ней, но Бобров сначала выслушал короткие четкие доклады представителей райотдела.
— Мы до вашего приезда ничего не трогали. Сами понимаете, случай не совсем ординарный.
Правильно сделали. Начнем, помолясь… — И действительно, следователь, достав из кармана газету, расстелил ее и встал на колени.
