— Да ведь то Панин, тиран крепостных своих, чего взять с него? — гневом блеснул взгляд Позднеева.
— Да разве тебе не ведомо, что Панин — послушное эхо царское, что и на сей раз не его эти слова, а самой государыни?
Видя, как омрачилось лицо Позднеева, Суворов добавил:
— Ну, что сделано, того не воротишь, Быть может, и станется, что все сие недовольство сгладится постепенно. Правда, обнадеживать не стану, нет у меня сильной руки при дворе, многие вельможи — мои недруги и нелюбители. Скользок, ох, скользок паркет придворный! Но все же, в светлую память отца твоего покойного, все сделаю, чтобы добиться конца твоей опалы.
— Душевное спасибо вам, Александр Васильевич, за всегдашнее расположение ко мне, — поблагодарил растроганный Позднеев.
— Ну, ладно, ладно, — потрепал его по плечу Суворов. — Ты мое доверие заслужил. Ведь только ты появился здесь, в степях, так славный подвиг уже совершил, оборонив обоз. За дело сие я представил тебя к награждению орденом Георгия.
— Благодарствую, Александр Васильевич. Но там и другие отличились, более меня достойные. Ну, вот хотя бы молодые казаки Денисов и Костин.
Суворов не дал ему договорить:
— Все знаю, голубчик. Их я представил к той же награде… А что до тебя, как я и говорил, останешься при мне офицером для особых поручений. А теперь, Анатолий, поведай, что слышал ты перед отъездом из Петербурга о делах внешних, что умышляют против России там, за границей?
У Позднеева еще сохранились в столице друзья, причастные к ведению дел иностранных, и он знал многое.
— Главнейший враг наш сейчас — Англия. Военная слава России поперек горла стоит английским политикам. Особливо опасаются они усиления флота нашего. Не по нраву им и то, что торговые суда наши бороздят черноморские волны. Вот и мечтают, чтобы Черное море внутренним турецким озером стало, ну и, конечно, чтобы турки позволили им свои торговые суда водить по тому озеру. Всячески подстрекают они Турцию развязать новую войну против нас.
— Английские политики — злостные каверзники, старинные недруги России, — сказал Суворов. — Знаешь, Анатолий, англичане невесть почему Дон полюбили: уже несколько лет в Таганроге орудует представительство большой фирмы английской «Сидней, Джемс и компания». Мнится мне: не только купцы они, но и лазутчики. Ну, Анатолий, до завтра. Отдохну малость, а потом и за дело возьмусь. — И он указал на стол: на нем лежало несколько нераспечатанных конвертов.
