Новая теория происхождения человека и его вырождения | страница 33
Все перечисленные препятствия делают классификацию человечества на группы, называемые видами, совершенно невозможной. Этот факт как нельзя лучше иллюстрируется тем поразительным разнообразием мнений, к которому свелись попытки разных ученых определить число человеческих рас. Их не мешает здесь привести как удивительный курьез:
Человеческих рас: одна (Верт, Лунд), две (Вирей, Мецлан, Мейнерс), три (Кювье, Жакино, Топинар, Брадлей, Гобино, Бюшинг, Далль, Клаус, Смит, Латам, Брока, Катрфаж, Лидекер), четыре (Линней, Кант, Циммерман, Лейбниц, Гексли, Карус, Ретциус, Кин, Бернье, Жофруа С. Илер), пять (Блюменбах, д'Омалиус – д'Аллуа, Окен, Гольдфус, Велькер), шесть (Бюффон, Дюмериль, Лессон), семь (Гентер, Причард, Флоуер, Нешель), восемь (Агасси, Мори), одиннадцать (Пикеринг), двенадцать (Ф. Миллер, Геккель, Герлянд), тринадцать (Деникер), пятнадцать (Бори де С. Венсен), шестнадцать (Дюмулен, Мальте-Брюн), восемнадцать (Колльман), двадцать две (Мортон), шестьдесят (Крауфорд), шестьдесят три (Берк), сто пятьдесят (Глиддон). Наконец, американская школа допускает столько видов человечества, сколько возможно вообще установить народных типов.
«Эти колебания, – говорит проф. Петри, – от одной расы или вида до 150 или даже до неопределенного числа, производят удручающее впечатление; они беспощадно свидетельствуют о том, что наука в данном случае не имеет твердой почвы под ногами.
И вот естественные препятствия, мешающие разделить человечество на определенное число видов, заставили школу моногенистов признать «единство человеческого рода» т.е. принадлежность всего человечества к одному виду.
Это учение основывается на следующих признаках, которые в то же время считаются характерными для всякого зоологического вида: 1) плодовитость между всеми человеческими расами при их скрещивании; 2) сходство в строении тела у всех людей и в их духовной деятельности; 3) непрерывный ряд промежуточных последовательных ступеней между всеми разновидностями человека; 4) невозможность по какой-либо человеческой кости определить вид, которому она принадлежит.
Но здесь встречаются новые препятствия: «Животные, принадлежащие к одному виду несмотря на их индивидуальные различия, легко могут быть сгруппированы около известного типа е точно установленными признаками. Среди них мы всегда находим таких которые близко подходят к типу своего вида. У человека этого нет. Его различия физические и психические так велики, что не дают ни малейшей возможности установить какой-либо общий видовой тип». Существенное отличие человека от животных заключается в том, что изменчивость его организма колеблется в значительно более широких пределах нежели у животных. «Различие между англичанином и негром Золотого Берега, – говорил Ахелис, – так же велико, как между бурым медведем с его круглым лбом и белым с его светлой шубой и длинным плоским черепом». В психическом отношении, как мы увидим ниже, различия между крайними пределами человечества так же велики, как между млекопитающими хищниками и их растительноядными жертвами, как между львом или тигром и бараном.
