Халиска отправился посмотреть на них, прихватив с собой горсть мелких камешков. Он бросил их прямо на логово муравьев. И тут же из него хлынул красный поток. Камешки немедленно были убраны, причем каждый огромный по сравнению с самим насекомым кусочек щебня тащил, зажав в челюстях, всего один муравей. Кишащая масса докатилась волной до того места, где Халиска вбил в землю колышек, к которому привязал живую мышь.
Волна муравьев накрыла бедное животное, издавшее истошный писк. Халиска наклонился и, приложив ладонь к уху, стал прислушиваться к приглушенному мышиному писку.
Вскоре писк затих, но муравьи все еще продолжали копошиться вокруг. Склонившись над местом экзекуции, Халиска с завидным терпением ждал, пока муравьи не закончат свое дело и не уберутся к себе. После них на земле остались одни лишь обглоданные белые косточки хрупкого скелетика, который совсем недавно был мышью.
Будучи в душе поэтом, Халиска не мог не восхититься этим творением, похожим на тонкую резьбу из слоновой кости. Положив скелетик на ладонь, он отнес его к остальным и со смехом показал косточки. На них не осталось ни крохи плоти.
Теперь наступил черед пленника, которого так крепко пришпилили к земле, что он был не в состоянии даже шевельнуться. Ему оставалось разве что дышать — да и то с трудом, поскольку грудь его стягивала целая сеть веревок. Затем Халиска взял палочку и, обмакнув ее в черную патоку, прочертил ею дорожку от муравейника до самой головы пленника. Лицо его он также обмазал сладкой массой.
Встав рядом, Халиска сказал:
— Они уже близко. Это рыжие муравьи. Только что я скормил им мышку, чем здорово раздразнил их аппетит. Ты бы только глянул, как они двигаются — словно жирный след по бумаге от толстенного красного пера. Так выглядят со стороны, но намерения у них далеко не столь мирные. Они облепят твое лицо. Начнут пожирать сначала мягкие ткани — муравьи в этом знают толк. А самое мягкое — это губы и глаза… Но еще не поздно, их можно остановить, стоит только выкрикнуть правду. Прокричи, что ты и есть Матео Рубрис, и мы позаботимся, чтобы ты умер достойной смертью.
В следующий момент полчища муравьев добрались до лица разбойника и рыжая масса закишела на нем.
Возбужденный Халиска с наслаждением наблюдал, как широко открылся рот истязаемого. Но не успел он выкрикнуть хотя бы слово, как муравьи тут же ринулись внутрь. Несчастный принялся выплевывать их вместе с собственной кровью. Теперь он был не в состоянии даже кричать! Его лицо превратилось в живую красную маску.
