— В этих местах никогда такого не видывал!
Каюты опустели. Пассажиры и имеющие возможность хотя бы на минуту оторваться от работы члены экипажа высыпали на палубу, восхищаясь красивым зрелищем. Лица перекинувшихся через поручни были залиты призрачным светом.
Однако Дэвид был поглощен предстоящим делом. Поднявшись на палубу, он неторопливо, чтобы не отстали спутники, двинулся вдоль борта. Разглядел за рубкой опирающуюся на поручни одинокую фигуру, тронул ее за спину. К нему повернулся рослый, сухощавый, внушительного вида мужчина, который, как вспомнил Глостер, был одет в легкий плащ, когда поднимался на борт впереди них.
Не очень громко, но отчетливо Дэвид Пэрри произнес:
— Полковник Бриджес, почему вы хотите меня убить?
Реакция державшегося с достоинством пассажира на эти слова была поистине впечатляющей. Из-за бьющего снизу слепящего белого света в первый момент он увидел лишь; мальчика, не заметив маячившие позади него две настороженные фигуры.
Пробормотав что-то вроде «Будь ты проклят!», полковник вцепился Дэвиду в горло. Но в этот миг увидел шагнувших вперед Глостера и капитана, поэтому разжал руки, отшвырнул мальчика в сторону.
— Наглый щенок, — произнес полковник. — Говорит абсолютно недопустимые вещи, капитан!
Не привыкший к светским тонкостям морской волк выразительно парировал, так-перетак, что малый имеет право говорить, как ему угодно.
— Хочу, чтобы вы провали с нами в одну каюту, — заявил он.
— Не понимаю — в чем дело?
— Узнаете.
Они пошли обратно в каюту, Бриджес с капитаном впереди, Глостер с мальчиком за ними. У Дэвида, как часто с ним бывало, теперь, когда потрясение осталось позади, сдали нервы. Не в силах унять дрожь, он вцепился в руку Тома.
Дверь захлопнулась, и все оказались в душной тесной каюте. Казалось, нечем было дышать. На столике оставалась нетронутая рыба, политая уже остывшим затвердевшим соусом.
Первым делом Том посмотрел на лицо полковника, удивившись, что цвет его ничуть не изменился. Возможно, он приобрел такой прекрасный загар, постоянно проживая под южным солнцем, но для пожилого седовласого человека лицо выглядело чересчур энергичным. Точнее, неестественно энергичным. Да и глаза молодые, безбоязненно и властно разглядывали лица окруживших его людей. Полковник молчал. Если поначалу он был готов разбушеваться, то теперь, как бы поняв, что дело серьезное, затих.
— Я хочу, чтобы вы присели и съели эту рыбу, — сказал капитан.
— Что вам в ней не нравится? — поморщил нос Бриджес.
