Она топнула ногой и остановилась:
— Как вы можете свести разговор о картах к такой святой теме? При чем тут карты и везение? Травить людей и то лучше.
— Нет, вы все же послушайте, вы должны разобраться в этом деле. Для того, чтобы что-нибудь понять, нужно вникнуть в самую суть явления, разве не так? Представьте, вы сидите за столом и у вас в руках карты. Рядом с вами играют еще четыре человека. Вы никогда их раньше не видели. Может быть, они умны, а может — глупы. Может, опытные игроки, а может — нет, вы не знаете. Они сражаются с вами, чтобы отнять у вас деньги. А вы стремитесь выиграть у них, то есть отнять деньги у них. Карты розданы. Что вы будете делать? У генерала есть шпионы, которые разведывают обстановку перед боем. А в вашем распоряжении только то, что вы видите. У одного из игроков серьезный вид. Возможно, он нарочно старается так выглядеть, чтобы скрыть свою радость — у него хорошая карта. А другой весел, он улыбается и ерзает на стуле. Возможно, у него тоже хорошая карта, но он собирается блефовать. Вот те признаки в партнерах, которыми руководствуется игрок, его приметы. Он имеет дело не с картами и не с деньгами, главный интерес для него — в людях, он «читает» по их душам. Одно слово, какой-то, порой незаметный, знак, приподнятая бровь, сжатые зубы, пот, выступивший на лбу, внезапная бледность или, наоборот, краска, бросившаяся в лицо, беспокойное выражение, — словом, тысяча самых разнообразных моментов, которые замечаешь, не облекая их в слова, — для тебя это буквы в книге, которую ты свободно читаешь. И при этом ты можешь разорить других, но можешь и сам оказаться разоренным.
— Послушать вас, так вы просто восхищаетесь этими людьми, игроками.
— Среди моих знакомых были такие, должен признаться.
— Неужели? Мистер Коркоран… — Тут она запнулась и продолжала уже менее взволнованно: — А если они жульничают? Неужели вы это тоже пытаетесь оправдать?
— Вполне возможно. Мне приходилось встречать игроков, которые никогда не передергивали, играя с честными людьми.
— Но я слышала, что у каждого картежника есть свои хитрости, свои приемы.
— Вполне возможно. Однако некоторые приберегают свои трюки до того момента, когда приходится иметь дело с другими трюкачами.
— Вы говорите об этих вещах со знанием дела.
— Я профессиональный игрок, мисс Мерран.
Эти слова заставили ее опять остановиться, обернуться лицом к своему спутнику.
— Я не могу этому поверить! — воскликнула она.
