Гас считал такие работы неинтересным и утомительным занятием — он полагал, что родился на свет, чтобы наслаждаться жизнью, а какое наслаждение подковывать лошадь? С лошадьми управиться нелегко — большинство из них так и норовят лягнуть во время ковки, и однажды ему пришлось отведать тяжелого копыта.
Гораздо более приятно было пить мескаль — небольшой кувшин, который ему удалось раздобыть, он выпивал за несколько глотков, а если не осушал, то прятал его в песках и понемногу посасывал весь день. Однажды какой-то страждущий рейнджер случайно наткнулся на кувшин и, разумеется, не замедлил вылить в себя мескаль. В магазинчике в Сан-Антонио Гас как-то купил шерстяное мексиканское пончо и стал выносить кувшин из лагеря, пряча его под пончо.
И на этот раз он приволок с собой на пост кувшин и отхлебнул изрядный глоток мескаля. Увидев это, Калл разозлился.
— Если майор застукает пьяным на посту, он убьет тебя, — предупредил он.
Калл был прав. Майор терпел многие вольности в своем отряде, но уж если рейнджер заступил в боевое охранение или часовым, то будь трезвым, требовал майор.
Их бивак располагался недалеко от великой тропы войны команчей — не знающие пощады всадники с севера могли объявиться в любой момент. Малейшая невнимательность часовых могла обернуться серьезной бедой для всего отряда.
— Да брось ты! Как он сможет застукать меня? -отмахнулся Гас. — Он занят беседой со старухой; чтобы накрыть меня, он должен подкрасться незаметно, а чтобы не заметить, как этот толстяк подкрадывается, мне надо надраться посильнее, чем сейчас.
Майор Шевалье был и впрямь тучным. Он перегнал Матильду по весу на добрых пятьдесят фунтов, а Матильда отличалась крупной комплекцией. Майор же, наоборот, был низенький, отчего выглядел как бочка. Но, что ни говори, он тем не менее был майором И если он не пристрелил охотников за скальпами, это вовсе не значило, что он пожалеет Гаса.
— Не верю, что ты работал на речном судне — с чего бы тебя туда взяли? — поинтересовался Калл. Когда он раздражался, то начинал вспоминать все, что Гас наврал ему. По законам рейнджеров Гас Маккрае, после всех его выходок и вранья, не мог считаться честным человеком.
— Почему не веришь? Конечно же, я там работал, — ответил Гас. — Я был ведущим лоцманом целый чертов год — я ведь родом из Теннесси. Я мог вести судно не хуже самого капитана, но однажды сел на мель, и мне потом пришлось здорово вкалывать.
На деле же произошло следующее: однажды Гас тайком проник на борт судна и прятался два дня. Его обнаружили недалеко от Дубьюка в грязном буфете. Два дня его укрывала молоденькая проститутка, за что капитан приказал ее высечь. Вскоре Гаса высадили на берег, благо судно село на мель — и это единственный правдивый факт во всей истории. Тем не менее другу Гаса его рассказ о работе на судах казался захватывающим.
