70
Все вышесказанное ясно дает понять, что тандем "литература – психо (-логия) (-
терапия)" представляет собой именно то единство, в котором существование одного
оказывается невозможным без существования другого.
Нет такой литературы (не зависимо от жанра и стиля – будь то проза, драматургия
или же поэзия, "классицизм", "реализм" или самый неистовый "авангардизм"), которая,
по сути, не была бы терапевтичной и не обладала бы психологичностью в розановском
видении.
Нет такой психотерапии, которая ни строилась бы по законам создания текста.
Даже безмолвное "лечение пассами" насквозь драматургично. Любая психотерапия
имеет свой сюжет, свое приключение и, таким образом, как и поэзия, представляет
собой "езду в незнаемое".
Поэзия как Сюр-Терапия
Почему – Терапия?
Мы привыкли к тому, что данное слово несет в себе кафельный отблеск
больничных стен. Однако исторически толкование его содержит, несомненно, более
разветвленное и насыщенное пространство значений.
Слово происходит от греческого trherapeo – «служу», «забочусь», а не только
«лечу». Соответственно, therapeutes – «пекущийся», «заботящийся». В древности
Терапевтами называли отшельников, исполнявших священные гимны.
Сюр – проистекает от французского sur – «над».
В то же время на латыни в одном из значений приставка sur указывает на
местонахождение внутри.
Стало быть, понятия «над» и «внутри» органически воссоединяются в целостный
смысловой контекст.
Оно и понятно – разве небеса, которые над нами, не внутри нас?
И разве не через погружение в себя мы поднимаемся над собой?
Выходит, что знаменитый до привычности сюрреализм раскрывается не только как
то, что над реальностью, но и то, что внутри реальности, в реальности.
Впрочем, как мы выяснили, это одно и то же.
Следовательно, «Сюр Терапия» – буквально переводится и как «Над заботой», и
как "В служении".
71
Из истории жизни
Когда меня спрашивают о том, какие события своей жизни я считаю наиболее
достопамятными, я, не задумываясь, выделяю два из них, не смотря на мою достаточно
насыщенную различными перипетиями и приключениями биографию.
Первое относится к двенадцатилетнему возрасту.
Я простудился.
К радости моей, это давало мне возможность на вполне, что называется, законных
основаниях пропускать школу. К огорчению же, я был, лишен удовольствия гулять.
И вот - во время моего пребывания в условиях домашнего режима, в некое
