«Знал бы ты, где родилась эта змеиная мерзость!» — подумал Иван и вдруг ощутил, как из темных глубин подсознания вздымается неукротимая волна ненависти. «Остановись, — приказал он себе. — При чем тут Джордано? Итальянец? Ну и что из того? В шестнадцатом веке его сожгли инквизиторы. Сегодня — сгноили бы чернорубашечники».
— Райшом хорш![18] — прозвучало над самым ухом. Иван вздрогнул и оглянулся: меднолице улыбаясь, возле соседнего кресла стоял Казбек. — Опоздал, да?
— Испугал, — поправил Иван.
— Такого испугаешь! — Казбек с уважением оглядел Зарудного.
— Садись, — пускаться в объяснения не было ни малейшего желания. — Сейчас официант подойдет.
Казбек поздоровался со всеми за руку и только потом занял место рядом с итальянцем. Тот рассеянно подвинул к себе тарелку с кашей, думая о чем-то своем, и выражение лица у него было странное: сосредоточенное и растерянное одновременно.
— Синьор Джордано! — решился Иван. Итальянец медленно поднял глаза. — Можно, я вам тоже стихи прочту?
— Стихи? — удивился Миклош. — Неужели свои?
— Бунинские. Про вас, синьор Джордано. А вы переведите, Миклош, ладно?
— Постараюсь, — кивнул венгр.
Память не подвела. И Миклош постарался на славу. Итальянец долго молчал, глядя в одну точку. Потом все так же молча и крепко пожал руки Ивану и Миклошу. По впалой щеке медленно скатилась слеза.
«Ну вот, — огорченно упрекнул себя Иван. — Хотел человеку приятное сделать, а получилось…»
— Graci![19]…— Джордано переборол волнение и улыбнулся. — Вы оба не представляете себе, как много для меня сделали. Теперь…
— Синьор Джордано, — Иван инстинктивно почувствовал опасность и ринулся наперерез. — Давно хотел вас спросить…
— Да, Джованни? — Ноланец был явно удивлен, но недовольства не высказывал. — Спрашивайте.
— Почему на вас эта одежда? — брякнул Иван первое, что пришло в голову.
— Одежда? — Джордано недоуменно оглядел себя и понимающе усмехнулся. — Видите ли, Джованни, я довольно долго гостил у синьоров церковников. Мой туалет порядком истрепался. А взамен святая инквизиция смогла предложить только рясу, да и то с чужого плеча. Знали бы вы, как долго пришлось ее отстирывать. Впрочем, ничего удивительного тут нет: ослы никогда не отличались чистоплотностью.
— А меня обокрали! — вдруг сообщил Казбек.
Обокрали? — переспросил Миклош. — Что вы имеете в виду?
— Патрон детонита умыкнули. Кусок бикфордова шнура. Коробок с запалами.
— Как умыкнули? — Иван не верил своим ушам. Чего-чего, а краж в экспрессе не наблюдалось. — Когда? Где?
