— Пошли. Берите коптилки… — и они спускались в машину.
Так начинались дни, а ночью надо было добывать топливо для камелька…
2
Дули свирепые норд-остовые ветры. Они носились по всем закоулкам порта, заметали его снегом, хлопали незакрытыми дверями, гремели оторвавшимся кровельным железом. Движение транспорта прекратилось. Дороги занесло. Повсюду валялись остатки грузов, которые еще не успели вывезти, — котлы, детали машин, ржавые чугунные чушки. Причалы опустели. Замолкли неутомимые краны. Разбросанные по порту суда стояли молчаливыми памятниками прошлой жизни.
Грозно поднимали к небу пушки ошвартованные к стенкам военные корабли. Отсюда они вели огонь по неприятелю. Немцы засыпали порт бомбами. Горели дома, склады, рушились стены.
Над головой пролетел снаряд. Роман подождал, пока затихнет вой, перебежал по льду Морской канал и остановился у парохода.
Первое капитанство! Было немного обидно начинать с такого судна. Капитан на пустой, дырявой банке! Не очень лестно, но другого сейчас ожидать не приходилось. Весь флот, израненный и замерзший, стоял у причалов.
После гибели госпитального транспорта «Онега», на котором он плавал старшим помощником капитана, Роман остался без судна. Он ходил к начальнику пароходства, просил послать его куда угодно, где он сможет активно действовать, но тот отказал: «Ты в резерве. Наркомат должен распорядиться. Людей осталось мало. Не могу».
А вчера Романа назначили на пароход «Айвар», вставший на консервацию. То, что его повысили в должности, сделали капитаном, — не радовало. Лучше плавать старшим помощником на действующем судне, чем быть капитаном на таком корыте.
Роман стоял и неприязненно смотрел на пароход. Покренившийся, обледенелый, по мостик засыпанный снегом «Айвар» выглядел жалким. Роман сразу заметил неопрятные дырки в борту от артиллерийских попаданий. Почему-то возникла странная ассоциация. Пароход напомнил ему простуженного человека с флюсом. Что можно сделать с таким судном? Зачем на нем нужен капитан? Для наблюдения достаточно вахтенных матросов.
Роман обошел пароход кругом. С палубы спускалась покосившаяся сходня без лееров. На ней лежал слой чистого снега. Видно, сегодня никто не сходил на берег и не поднимался на палубу. Никаких признаков жизни.
Роман еще раз обошел судно и вдруг вспомнил, как выглядел «Айвар» до войны.
С белой надстройкой, блестящим черным корпусом, палевыми стрелами и надраенной деревянной палубой, он гордо поднимал к небу свою трубу-макаронину. Аккуратный, чистенький старичок. Пароход весело пенил воды Балтики, заходил в Швецию, Данию, Финляндию, перевозил различные грузы, выполнял план. Несколько раз он встречался Роману в море, и они обменивались сигналами. «Айвар» приветствовал тонким, смешным гудком. Сначала из свистка с шипением вырывался пар, потом появлялся слабый звук, становившийся все громче и пронзительнее.
