— Я слышал, у вас были проблемы после битвы при Сольферино.
Полковник тронул свою левую руку.
— Да, я был ранен. Меня даже чуть не бросили в общую могилу. К счастью, я вовремя очнулся.
Санчес вздрогнул. Бедный брат!
— А что произошло с тобой? — спросил полковник, подходя ближе. — Полгода назад мне доложили о твоей гибели. Я очень рад, что это не так. Ты тоже заглянул в глаза смерти?
Санчес небрежно пожал плечами.
— Да брось ты, братишка, — добродушно усмехнулся полковник. — Лучше расскажи, что вы там не поделили с сержантом.
— Я думаю, сержант Бонетти уже все вам объяснил, — холодно ответил младший Корелли.
Пьетро Корелли взял со стола лист бумаги.
— Да, он представил рапорт. По его словам, ты убил одного из кавалеристов. Это правда?
— Да.
— По мнению Бонетти, тебя следует повесить.
— Возможно, он прав.
Пьетро внимательно посмотрел на брата и ужаснулся:
— Что с тобой, Санти? Я тебя просто не узнаю.
Санчес подошел к окну и уставился на улицу.
— Сантильяно… — тихо позвал Пьетро.
Младший брат резко обернулся.
— Слушай внимательно, Пьетро. Того парня, которого ты знал, больше нет. Он погиб и похоронен на поле боя при Каталафими. Давай не будем больше об этом.
На самом деле Санчесу хотелось заявить, что его душа умерла в тот вечер, когда отец вышвырнул его из дома. Он хотел напомнить Пьетро все обстоятельства рокового дня, но не стал этого делать. Если бы Пьетро любил его хоть немножечко, он заступился бы за него. Но брат всегда был на стороне отца. Так же, как и мать. И сестра.
— Что ты делаешь в Меленьяно? — спросил он, меняя тему разговора. Незачем ворошить прошлое.
Полковник понял, что больше ничего не добьется от младшего брата, и со вздохом ответил:
— Я получил сюда временное назначение. Новый комендант гарнизона пока не прибыл из южных областей.
— Ты знаешь, когда он вернется? — как можно небрежнее поинтересовался Санчес. Ему не терпелось узнать, будет ли брат присутствовать при его казни. Не слишком большое удовольствие для близкого родственника.
— Не знаю. Может быть, завтра, а может, и через год, — неопределенно ответил Пьетро и тоже перевел беседу в другое русло:
— Расскажи, как же тебя угораздило убить этого… — он заглянул в рапорт, — Чарльза Джекилла?
— Разве сержант этого не сообщил?
— Сообщил, конечно, но я хочу услышать твою версию. Никогда не поверю, что ты сделал это намеренно.
— Вот что, Пьетро, — брат шагнул к столу. — Я не хочу никаких одолжений и требую, чтобы со мной обращались так же, как с любым другим заключенным. У тебя есть определенные обязанности, вот и выполняй их. А меня, пожалуйста, оставь в покое.
