И пускай. Магнуса не особенно волновало, что станет о нем думать отец. И потом, даже если бы ему в самом деле нравились мальчики, король все равно рано или поздно потерял бы терпение и женил на ком-нибудь по своему выбору…
И это в любом случае будет не Люция. Такой возможности Магнус не представлял себе, даже когда давал полную волю фантазии. Браки между близкими родственниками — даже членами царствующего дома — были строго запрещены как законом, так и религией. Если Люция когда-нибудь узнает о глубине его чувства, она исполнится отвращения. А он совсем не хотел погасить свет в ее глазах, тот, что вспыхивал, когда сестра на него смотрела. Этот свет… единственное, что вообще радовало его в жизни…
Все прочее делало бесконечно несчастным.
Вот в прохладном, скудно освещенном коридоре возникла молодая служанка и замедлила шаг, поглядывая на него. У нее были серые глаза и каштановые волосы, уложенные в кичку. Шерстяное платье не новое, поблекшее, но чистое и неизмятое.
— Принц Магнус, могу я нынче вечером чем-нибудь вам послужить?
Присутствие красавицы-сестры становилось для него вечной пыткой, и, чтобы не сойти с ума, он время от времени позволял себе ничего не значившие развлечения. Эмия неизменно помогала ему в этом — причем несчетными способами.
— Сегодня, пожалуй, нет, радость моя, — сказал он.
Но она подошла ближе и таинственным шепотом сообщила:
— Король покинул пир и прямо сейчас стоит с госпожой Маллиос на балконе. Они о чем-то беседуют вполголоса… Интересно, так ведь?
— Возможно.
За последние несколько месяцев Эмия показала себя до крайности полезной, когда дело касалось вынюхивания и подслушивания. Она охотно сделалась глазами и ушами Магнуса внутри всего замка и не испытывала никаких душевных терзаний, при малейшей возможности шпионя для принца. И все это — за доброе слово и улыбку время от времени. Бедняжка была уверена, что так на веки вечные и останется его любовницей. Увы, ее ждало разочарование. Магнус чаще всего забывал о ее существовании — если только она не стояла прямо перед ним, как сейчас.
Приобняв девушку за талию, он отпустил ее, сам же беззвучно двинулся в сторону каменного балкона, что выходил на темное море и каменные утесы, которые служили насестом и замку, и всей столице Лимероса. Отец любил приходить сюда, когда ему требовалось поразмыслить. И не обращал внимания на пронизывающий холод зимних ночей вроде теперешней.
— Не глупи, — прошипел с балкона король. — Эти слухи тут ни при чем. Все твои суеверия!
