— Ты не очень переживай, сынок. Дай бог всем дожить до такого возраста. Твой отец, мир его праху, и до пятидесяти не дотянул.
Муртуз еле сдержался, чтобы не возразить ей — как можно сравнивать обыкновенного буфетчика с великим вождем! Мать уловила его состояние и, будто поддразнивая, спросила:
— Скажи мне, сынок, если советская власть такая уж хорошая, то почему ее не установили у себя англичане, французы? Разве они глупее русских?
Муртуз не знал, как возразить, но сильно обиделся — он тогда очень хотел вступить в комсомол и для этого прибавил почти год к своему возрасту.
Луч садящегося солнца сместился по стене дальше, и портрет матери ушел в тень. Муртуз вздохнул, не надевая тапочек, прошлепал по новенькому ламинатному паркету к балкону и, поглядывая на улицу, неторопливо, с удовольствием полил цветы. Отсюда, сверху, хорошо был виден его магазин: безостановочно входили и выходили покупатели, из двух «Газелей» разгружали новый товар.
Муртуз сделал глубокий вдох и несколько раз развел и свел руки перед грудью. В молодые годы он немного занимался боксом и на всю жизнь сохранил привычку каждый день тратить полчаса на разминку со скакалкой, приседаниями, боем с «тенью». Но занимался этим не по утрам, когда организм еще не совсем проснулся, а с четырех до шести вечера и, чтобы не надо было далеко ехать, приобрел эту квартиру в доме напротив магазина.
II
Пухлогубая продавщица Наиля проскользнула в дверь и встала перед столом. Сообщение о проблемах, возникших в налоговой инспекции, ее не удивило — к ежедневной необходимости так или иначе уклоняться от государственных поборов продавщицы давно привыкли. Но, услышав, что Муртуз вряд ли сможет замять дело с помощью денег, она насторожилась. Короткий взгляд исподлобья — убедившись в правильности своей догадки, Наиля уставилась ничего не выражающими кошачьими глазами в письменный прибор на столе.
Муртуз знал ее с шестнадцати лет, но, когда спустя годы она нанялась продавщицей в его магазин, пришлось установить с ней деловые отношения, без каких-либо намеков на близость в прошлом. Какое-то время Наилю задевало, что Муртуз не выделяет ее среди других продавщиц; но, выйдя замуж, успокоилась.
Муртуз встал из-за стола — приятный запах этого приблизившегося вплотную мускулистого тела напомнил Наиле о кое-каких подробностях их отношений, которые потом ни разу не повторились ни с одним другим мужчиной.
— Девочка, — кончиками пальцев Муртуз коснулся ее подбородка, — ты должна мне помочь.
