Каждый из насильно депортированных имел право взять с собой не более 30 килограммов ручной клади, причём все драгоценности, украшения, в том числе золотые кольца, у них изымались[5].
Важно отметить, что тотальное изгнание немцев с территорий, на которых они жили столетиями, обсуждалось и планировалось задолго до начала Второй мировой войны. Так, выселение трёх с половиной миллионов судетских немцев было предложено вторым президентом Чехословакии, лидером Национал-социалистической партии, переименованной после войны в Народную социалистическую партию Чехословакии, Эдвардом Бенешем ещё в декабре 1938 года, то есть почти за год до официального начала войны. Причём это было далеко не первое подобное предложение. На Панславянском конгрессе, проведённом в Праге в 1848 году, было принято решение, согласно которому насильственной депортации подлежали не только судетские немцы, но и все этнические немцы, проживавшие восточнее линии Триест-Штеттин. Летом 1917 года Бенеш и вождь мла-дочехов Карл Крамарж передали союзникам меморандум, в котором требовали не только расчленения Германской и Австро-Венгерской империй, но и поголовной высылке с территорий, включённых в будущую Чехословацкую Республику, всех немцев. Поляки также постоянно вынашивали планы расширения Польши вплоть до пригородов Берлина и выселения всех немцев с полной конфискацией их имущества[6].
Но всё это, как говорится, полбеды, ведь планировалось и «биологическое уничтожение всего немецкого народа».
В 1940 году, за десять месяцев до официального вступления США во Вторую мировую войну, вышла книга председателя Американской федерации за мир, советника президента Рузвельта — Теодора Натана Кауфмана с лаконичным названием «Германия должна погибнуть» («Germany Must Perish»). В ней содержались конкретные рекомендации, получившие впоследствии название «плана Кауфмана», по уничтожению 70 миллионов немцев, включая женщин и детей, и распределения территории Германии между Францией, Польшей, Чехией и Голландией[7]. Так что депортация с полной конфискацией имущества и частичным уничтожением выселяемых была далеко не худшим для немцев итогом.
Только в британскую и американскую зоны оккупации Германии в 1945-47 годы было доставлено в четыре раза больше людей, чем составляло население Дании, в два с половиной раза, чем проживало в Швеции, в два раза больше, чем во всей Греции. Это событие, как писал видный социолог и журналист, главный редактор влиятельного немецкого еженедельника «Вельт ам зонтаг» Гюнтер Беддекер, по своему ходу и последствиям в любом случае затмевает переселение народов в раннем Средневековье, изменившее лицо Европы
