). Вероятно, поэтому здесь им не написано ни единой строки литературы. И, тем не менее, факт его краткого пребывания увековечен не только установкой первого памятника писателю, и вообще русскому человеку на Западе. Создано международное общество Чехова, есть площадь его имени со скульптурой «Чайки», посажен привезённый из Таганрога символический чеховский «Вишнёвый сад». В магазинчиках можно приобрести конфеты, белое и красное вино «Чехов», в лавках — сувенирные майки, флажки, значки с его изображением. Антон Павлович здесь на каждом шагу, и я удивляюсь, как этот город до сих пор не переименовали в Чеховвейлер.
Неподалёку находится ещё одно примечательное место — городок Баден-Баден. В XIX веке местным водам, климату и игорным домам суждено было сыграть особую роль в русской литературе: Николай Гоголь, Василий Жуковский, Лев Толстой, Фёдор Достоевский, Антон Чехов, Иван Тургенев (это только те, кого вспомнил с ходу) приезжали сюда в момент создания своих лучших произведений. Об этом свидетельствуют мемориальные доски на зданиях и масса историй, которые охотно рассказывают улыбчивые, розовощёкие аборигены. Причём некоторые из этих историй, сдобренные коварством, любовью, жертвенностью, подлостью, страстью, таковы, что заслушаешься! Но в данном случае, о чём немного сожалею, к теме нашего разговора они отношения не имеют. Другое дело — писатель Иван Тургенев, очень, как свидетельствуют современники, любивший Германию, и в особенности Баден-Баден, в котором предполагал провести остаток дней своих. Постоянно он жил здесь с 1863-го по 1870 год, и коротко наезжал вплоть до 1881 года.
5 октября 2000 г. рядом с его бывшей виллой, воздвигнутой по желанию Ивана Сергеевича в стиле Людовика XIII, был установлен памятник автору романа «Дым» и повести «Призраки», созданный народным художником России, скульптором Юрием Ореховым.
А вскоре неподалёку «наконец-то, — как писали германские газеты, — открыли памятник великому автору великого „Игрока“». «Проигравшийся в пух и прах на немецком курорте (это уже цитата из „Новых Известий“), Фёдор Михайлович в 2004 году возвратился в то же место, где он прогуливался без гроша в кармане и с полной литературных замыслов головой».
Босой Достоевский стоит на шаре, возвышаясь над миром, сплющенным под тяжестью гиганта. Он не ступает по земле, а выглядит так, будто вечно обречён искать опору и отвоёвывать жизненное пространство. Одет Фёдор Михайлович в узкий, непомерно малый ему сюртук, а его пальцы, сведённые судорогой, не могут разжаться.
