Мондрагону – и Ивану – повезло по меньшей мере дважды. Во-первых, пистолет оказался ультразвуковым станнером, стандартной моделью для секьюрити, не имевшей предохранителя. С любой другой машинкой фокус, задуманный Мондрагоном – или автогонщиком Тедди, – удался бы ровно наполовину. Во-вторых, Мондрагон, стрелявший до этого только из виртуального оружия в аркадах фата-морган, не попал Аслану в спину. Бог благоволит к дуракам и пьяницам. Игла станнера, заряженная полутора кубиками парализующего раствора, вошла кавказцу в тыльную сторону ладони, сжимавшей удавку из биостали.
Сантьяго, зажатый в медвежьих объятиях пришедшего в себя Маркова, не увидел заключительного эпизода сражения. Но Сомов, которого выходка Мондрагона скорее удивила, чем раздосадовала, позже рассказал ему все. Он же объяснил, почему Сантьяго так повезло с его выстрелом.
Если бы игла поразила гладиатора в спину, то, за исключением крайне маловероятного точного попадания в нервные центры спинного мозга, яд парализатора подействовал бы спустя десять-пятнадцать секунд. Этого времени с лихвой хватило бы ему для того, чтобы затянуть удавку на шее жертвы.
Однако пробитая рука Аслана мгновенно повисла плетью, и он выронил свое оружие. Тех двух-трех секунд, которые он потратил, вытаскивая иглу из ладони, оказалось достаточно, чтобы Иван змеей выскользнул у него из-под ног и плашмя бросился на пистолет, упавший в нескольких шагах от места схватки.
Дальше все произошло очень быстро: гладиатор нагнулся, чтобы поднять удавку здоровой рукой, а когда выпрямился, Иван, перекатившийся на спину, выстрелил в него из положения лежа и с расстояния в пять шагов всадил иглу в правый глаз. Ультразвуковой станнер считается оружием полиции и миротворческих сил и как таковой предназначен не для убийства, а для временного выведения из строя. Если и были способы гарантированно убить человека с помощью станнера, то их насчитывалось очень немного. Иван выбрал именно такой способ.
Огромный гладиатор остановился, будто налетев на невидимый столб, и, не издав ни единого звука, рухнул ничком. Зазвенели стекла гимнастического зала. Эхо гулкого падения медленно растаяло в воздухе, и на лужайке вновь воцарилась полная тишина.
И в этой тишине раздались громкие медленные аплодисменты.
– Браво, браво, Сантьяго, – Сомов, вопреки обыкновению, назвал шурина полным именем. – Молодец, не ожидал...
Марков все еще держал Мондрагона, обхватив его руки своими, словно сплетенными из железных жил, и крепко прижав к пахнущей смесью табака и плохого русского парфюма бороде.
