— Мы привыкли.
Аля смотрит на бычков, ей и жалко Анну Ивановну, и интересно. Бычки нравятся, носы у них бархатные. Она показывает на самого ближнего к ним, нос высунул.
— Какие симпатичные.
— Борька? — отзывается Анна Ивановна, взглянув на бычка.
— А вы их по имени, что ли, всех?
— А как же. Не совсем уж всех, но большинство.
— А что, вы их любите, Анна Ивановна?
— А как же, Аля, не любить? Привыкаешь. — И Анна Ивановна подходит к Борьке и через загородку обнимает его за голову и целует в нос. А рядом тоже тянется к Анне Ивановне другой. — Видишь, — говорит она, — ревнует Дымок. — И Дымка целует Анна Ивановна.
Аля не то чтобы потрясена этим, но вся присмирела как-то и задумалась.
— Анна Ивановна, — говорит она, — я все забываю спросить, у вас муж где?
— Муж? — чуть улыбается Анна Ивановна и не сразу отвечает: — Муж был, Аля, давно.
И мы видим, что Анна Ивановна совсем еще не старая, еще вполне женщина.
— Давно? — спрашивает Аля.
— Давно, Аля. Я уже и забыла, давно. Да и некогда думать и вспоминать. Дома Витька, корова, тут — вот эти.
— Они все время у вас?
— Чтой-то. Весу наберут и па бойню. Ты знаешь, Аля, наплачешься, когда их угоняют на эту бойню. Они же все привыкают ко мне. А я? Ты знаешь, Аля, наревешься. Тяжелая работа. Ты их полюбишь всех, а их убивать гонют. Не дай бог.
— Не буду есть мясо, — потрясенная, говорит Аля.
Анна Ивановна смеется не очень весело.
— Чтой-то, — говорит она. — Не есть нельзя. Такая уж судьба наша тяжелая. Жалко, а что поделаешь…
Подумав, Аля говорит:
— Все равно, Анна Ивановна, я вас отправлю в дом отдыха, хоть вы и не набалованные.
— Нет, Аля, мы не набалованные отдыхать.
— Я вас отправлю. Я отвечаю за вас, и вы не говорите мне такое.
— А у меня сегодня и голова почему-то не болит. Не всегда же она болит.
Ладно, я теперь знаю, отчего она болит у вас. До свидания.
Уходит Аля. Легко шагает она по мосту через Судогду. Потом стоит на остановке в Лухтонове. Садится па подошедший автобус. Слезает на центральной усадьбе совхоза. Идет в контору. На двери: «Директор». Входит. Здоровается. За столом сидит чернявый и молодой еще директор.
— Я фельдшер из Дорофеева, — начинает Аля.
— Очень приятно, садитесь.
— Вы были когда-нибудь у нас на ферме, товарищ директор?
— Бывал, — улыбается директор.
— А вы знаете, что там поголовно ручной труд, а работают женщины, а Анна Ивановна уже больной человек, она вилами весь день ворочает, я не могу их лечить, они же гробятся, а вы никакой механизации не проводите, как будто вы совсем газет не читаете…
