Хотя, вполне возможно, он не чувствует к ней того же. Слова, выкрикнутые в пылу страсти, часто только слова… Эта мысль подавила ее, но Николь напомнила себе, что даже об этой ночи еще вчера она только мечтала. И может, будет еще одна, и даже не одна ночь… Она лишь надеялась, что ей удастся уехать прежде, чем сердце ее так прикипит к нему, единственному, несравненному, что оговоренное заранее расставание принесет боль, сродни той, что вызывает хирургическая операция без наркоза. Прежде чем она начнет умолять Сомаля дать ей больше, чем он обещал…
Нзола появилась в дверях и медленно, старательно выговорила по-французски:
— Его превосходительство просил передать мадам, что должен сегодня провести день в городе. Он встретится с мадам в отеле «Палас д'Арманн» на обеде с мадам и месье де Белльшан в семь часов.
Николь вежливо поблагодарила и попыталась улыбнуться, но это удалось ей плохо — губы скривила какая-то однобокая ухмылка. Все ее мечты и надежды разбились вдребезги. Для него прошедшая ночь значила совсем не так много, как для нее. Он уехал, даже не поцеловав ее на прощание, оставил на весь день одну, лишь послал скупое послание через старую экономку…
— Спасибо. Я тоже поеду в город. — По крайней мере, она найдет, чем заняться в офисе Момбаны. Как иначе провести день, Николь даже не представляла.
— В котором часу? Я предупрежу шофера.
— Я бы хотела быть у мадемуазель Зефирен в полдень.
Нзола поклонилась и оставила молодую мадам Дало наедине с ее горестными мыслями.
К семи вечера Николь успела пройти сквозь такую эмоциональную мясорубку, что не хотела даже вспоминать об этом. Она то оправдывала Сомаля, принимая в расчет требования его высокого положения и важность решаемых им дел, то приходила к убеждению, что он использовал их лишь как предлог, чтобы сбежать и не встречаться с ней при свете дня…
Приехав в отель, Николь поднялась на седьмой этаж и постучала в дверь номера де Белльшанов за несколько минут до назначенного часа. Пора пройти и это испытание, в отчаянии решила она, впрочем в глубине души надеясь на лучшее.
— Николь! — Франсуаз заключила ее в объятия, потом отстранилась и внимательно оглядела племянницу. — Ты просто лучишься от счастья. — Николь была поражена: неужели это правда? Или тетя по обыкновению видела только то, что хотела видеть? — Как и положено новобрачной, — продолжила та. — Ну, заходи и расскажи мне все-все про твое замужество и про моего нового зятя. Думаю, оно разительно отличается от моего, как и Сомаль — от твоего дяди.
