Я определенно не вписывался в общий колорит бульвара Скрипучих Перьев – здоровый, обвешанный оружием, в солдатском нагруднике поверх колета. Большинство тружеников Пэй-Тизис обтекали меня стороной, справедливо принимая за наемного головореза и испуганно косясь на пистолеты и клинки. А те, кто признавал в моей персоне Выродка, и вовсе норовили перебежать на другую сторону улицы.
Только раз попался человек, и не подумавший уступить дорогу.
Это оказался приземистый мужичонка, словно бы составленный из нескольких шарообразных фрагментов: на коротких ножках с толстыми ляжками колыхалось округлое упитанное тельце, поверх которого без всякой шеи лежала круглая голова, украшенная несколькими жиденькими кудельками.
– Жалкие полфлорина за десть бумаги – дорого?! – разъяренно гнусавил он себе под нос, потрясая круглым кулачком. – Шесть медяков за десть прекрасной белой бумаги из Сантагии! Жмоты! Да что они понимают в бумаге! Ну ничего! Они еще вспомнят старину де Сузу. Эти стираные тряпки, которыми за гроши торгуют чертовы бори, впитывают чернила, как губки. Они еще поймут, чего стоит настоящая бумага… Но каков мерзавец этот Лаврин! Ишь вздумал заказы мне перебивать!
Полностью погруженный в свои переживания, торговец бумагой и не подумал убраться с дороги. Он со всего маху врезался в меня, отскочил в сторону, точно мяч, и на мгновение замер, раздраженно глядя на неожиданное препятствие, возникшее на пути. Ни мой рост, ни грозный вид, ни даже богатый арсенал ничуть его не смутили.
– Понаехало этих бори! – невпопад выкрикнул круглый человечек, обращаясь не то ко мне, не то сразу ко всей улице. – Гнать их из города! Мерзавцы эдакие!
Я усмехнулся. Как это мило: сантагийский купец, поносящий арборийцев за то, что те посмели приехать делать свои дела в уранийский город.
Искреннее негодование и гнев маленького продавца бумаги – как там его… де Сузы? – показались мне настолько забавными, что я не стал акцентировать внимание на его непочтительности и просто обошел стороной. Сантагиец этого, кажется, и не заметил – потопал по улице дальше, отдуваясь и понося на чем свет стоит «негодяйских бори, у которых честному негоцианту и стакан мочи купить зазорно».
Круглый человечек остался далеко позади, когда я наконец добрался до представительства Колдовского Ковена.
Последнее располагалось в невысоком трехэтажном здании, спрятавшемся позади серой глыбы из стекла и камня, именуемой Магистратом. Аккуратное и неприметное строение: узкие скаты крыш, небольшие стрельчатые окна, задрапированные изнутри, скромное крыльцо с коваными перилами. И никаких тебе чертей в расшитых золотом ливреях на входе, порталов, переносящих со ступенек сразу на верхний этаж, или, на худой конец, разговаривающих дверных молотков. Со стороны и не скажешь, что здесь должны обитать могущественные маги, – контора и контора.
