– Мы с детьми прошлись по улицам, бросая рекламки в почтовые щели. Вы стали моими первыми клиентами. Я вообще-то художник, вот только никто не хочет покупать мои картины.
– А что же вы рисуете? – поинтересовалась Ева.
– Пейзажи. Зе-Фенс. Лестершир. Люблю английскую глубинку.
– Я жила в деревне в детстве. А на ваших пейзажах есть люди?
– Я пишу спозаранку, когда вокруг еще никого, – ответил Александр.
– Чтобы запечатлеть рассвет?
– Нет, – покачал он головой. – Люди волнуются, увидев чернокожего мужчину в поле. Я уже свел близкое знакомство с лестерширской полицией. Надо полагать, евреи не катаются на лыжах, а чернокожие не рисуют.
– А что вы еще умеете? – спросила Ева.
– Плотничать. Ну и обычные навыки для разнорабочего с фургоном: малярные работы, отделка, уборка в саду, перевозка вещей. Свободно говорю по-итальянски и лет десять пробыл плохим мальчиком, вампиром-банкиром.
– И что же произошло?
– Первые пять лет все шло отлично, – усмехнулся Александр. – Мы жили-поживали в просторном особняке в Айлингтоне, а матери я купил маленький домик с садом на родине, в Лестершире. Ей нравится копошиться в земле. Но про следующие пять даже не спрашивайте – я слишком много нюхал наркоты, мой холодильник был забит до жути дорогим шампанским. Я потреблял все это и убивал себя. Пропустил первые пять лет жизни своих детей. Думаю, я умирал, но никто этого не замечал, потому что со всеми вокруг творилось то же самое. Я работал в «Голдман Сакс». Жена меня больше не любила. Однажды мы ехали домой в новом автомобиле, который я два дня как купил. Машина была для меня слишком большой и мощной. Жена начала ныть, что я уже неделю не видел детей и что никто не работает по шестнадцать часов в сутки. – Он посмотрел на Еву и сказал: – Но я действительно работал. Это было безумие. Я начал орать о домашних расходах, жена закричала в ответ о моих тратах на кокаин, я потерял управление, мы вылетели в кювет и врезались в дерево – не слишком высокое, похожее на кустарник. Жена сидела как живая, только молчала. Потом я прихватил детей и сбежал домой в Лестер.
Повисла напряженная тишина.
Затем Ева попросила:
– Пожалуйста, больше не рассказывайте мне таких печальных историй.
– Обычно я себе такого не позволяю, – вздохнул Александр. – Если вы составите список работ, которые готовы мне поручить, я оценю их стоимость и представлю вам калькуляцию. Единственное, мне нужно забирать детей из школы… – Он замялся. – Миссис Бобер, не возражаете, если я поделюсь своими соображениями? В вашей одежде нет гармонии.
